Уиллоу - [44]

– Удачи, – ответила она с презрением и ушла. Когда Гидеон услышал, как за ней захлопнулась дверь, он выловил из воды свадебную ленту и, выругавшись, швырнул ее через всю комнату. Потом он откинулся в тесном корыте и зажмурился. Из глаз покатились слезы.

Мария встретила Уиллоу на крыльце дома судьи Галлахера, бросив неодобрительный взгляд на чемоданы, которые та тащила.

– Пойду приготовлю комнату, chiquita, – сказала она, вздыхая.

– Спасибо, – ровным голосом ответила Уиллоу. – Папа дома?

Мария взяла один из чемоданов и стала подниматься по лестнице.

– Нет, сеньора. У него сегодня дело в суде.

Сохраняя спокойствие, Уиллоу последовала за экономкой на второй этаж в комнату, которая была ее до появления Гидеона Маршалла, черт бы его побрал, изменившего всю ее жизнь.

– Я могла бы проспать тысячу лет, – призналась она, садясь на край своей кровати.

– Это ничего не решит. Когда ты проснешься, то встретишься с теми же проблемами.

Уиллоу сняла скромную шляпку замужней женщины и швырнула ее через всю комнату. С этих пор она будет носить платья с глубоким вырезом и причудливые шляпки, как у Дав Трискаден. Может быть, она станет чьей-нибудь любовницей, чтобы досадить Гидеону.

– Я принесу чай, – сказала Мария, сжав губы, как будто прочла непристойные мысли Уиллоу.

– Я бы лучше выпила шерри, – парировала Уиллоу. Если уж она решила изменить свой имидж, то должна отказаться и от умеренности.

– Это уж слишком. Ты будешь пить чай.

– Я сказала, что хочу шерри!

– Мне все равно, что ты там сказала, – последовал быстрый ответ. – И я бы посоветовала сеньоре вспомнить, сколько раз я клала ее попкой вверх себе на колено.

Уиллоу вспыхнула и закусила губу, но когда Мария принесла чай, она выпила его без всяких протестов. Потом она разделась и стала ждать, пока утешительный сон не накроет ее.

Когда он пришел, то оказался каким-то сумбурным, и когда Уиллоу снова проснулась, она столкнулась с теми же проблемами, как и говорила Мария. Надевая платье, она расплакалась.

Вечером к обеду пришли гости: Дав Трискаден, Дафна со своей кузиной Хильдой и Гидеон.

Уиллоу хотела убежать из столовой, но отец схватил ее за локоть и проворчал уголком рта:

– Нет уж, моя сладкая. Этот не потерпит, чтобы от него сбежали.

Гидеон поднял глаза от стакана с вином, который в тот момент, казалось, очень занимал его, пробежав ими по фигуре Уиллоу и вернувшись к ее лицу. Их выражение было невозможно прочесть. Словно следуя пришедшей слишком поздно мысли, он приподнялся на стуле и снова сел, обратив все внимание на Дафну, которая сидела рядом.

Дафна вся сверкала в бледно-лиловом платье, а в ее темные кудри были вплетены маленькие ленточки цвета аметиста. Она улыбнулась Уиллоу и повернулась к Гидеону.

– Можешь оставить себе свои чертовы железные дороги, дорогой, – пропела она. – По-моему, они просто ужасны.

– Дорогой! – проворчала Уиллоу про себя, и пока у нее не задрожали пальцы, она не понимала, что изо всех сил вцепилась в сиденье своего стула. Она бросила на Дафну убийственный взгляд.

– У всех нас собственное мнение, – ответил Гидеон, идиотски улыбаясь в самодовольное лицо Дафны. – Но у поездов есть некоторые спасительные свойства.

– Просто не представляю себе, какие именно, – весело ответила Дафна. – Я заявляю, что сама мысль о том, чтобы проехать Тысячи миль в тесном кресле, склоняет меня к тому, чтобы остаться в Вирджинии-Сити до конца своей жизни.

Уиллоу подавилась салатом, который ела, но возражать стала Хильда.

– Ты обещала, что мы уезжаем завтра! – захныкала она, остановив на Дафне сердитый взгляд.

Дафна пожала плечами, повернувшись с торжествующей улыбкой к Гидеону.

– Обещания даются для того, чтобы их нарушать, не так ли, Гид?

От такого нежного обращения Гидеон, казалось, просиял; Уиллоу снова пришлось вцепиться в сиденье стула, чтобы удержаться и не разбить стакан о его голову.

– Я сильно обидел тебя, – сказал он Дафне. – Возможно, я смогу добиться прощения.

Последовало молчание, во время которого глаза всех, кроме Гидеона и Дафны, обратились на Уиллоу. Она заставила себя сидеть неподвижно, хотя внутри нее все кипело от ярости.

– Каким же образом ты собираешься сделать это? – прощебетала Дафна, наклонившись так, что Гидеон позволил себе взглянуть на ее полную красивую грудь.

Ответ Гидеона заставил бы восприимчивого человека поверить в то, что они с Дафной были совершенно одни.

– Завтра вечером будут танцы. Ты позволишь мне сопровождать тебя?

Дафна очаровательно покраснела, словно она никогда не изображала из себя подругу Уиллоу.

– А это будет удобно? – спросила она, опустив глаза и взмахнув густыми ресницами. – Я хочу сказать, ты ведь женатый мужчина…

Угрожающий взгляд Гидеона скользнул по бескровному лицу Уиллоу.

– По мне этого не скажешь, – холодно сказал он. В этом месте судья откашлялся и дипломатично направил беседу в другое русло. Но несмотря на все его усилия, остаток вечера был для Уиллоу настоящей пыткой. При первой же возможности, которая предоставилась ей, когда отец с Гидеоном удалились в гостиную для послеобеденного глотка бренди, она спрыгнула со стула и убежала наверх, подобрав юбки, чтобы спрятаться за тяжелой дверью спальни.