Уиллоу - [56]

Гай медленно протягивает руку и кладет на ее живот. Его рука большая и полностью покрывает созданный недавно разрез. Покрывает так, что легко притвориться, будто нет ничего необычного на коже, к которой он прикасается. Так легко притвориться, что его рука находится там, чтобы не закрывать ее порезы, а совершенно по другой причине.

Но Уиллоу не может притворяться. Правда, что рука Гая у нее на животе влияет на нее совсем по-новому. Но эти чудесные ощущения смешиваются с болью, вызванной тем, что он задевает недавно поврежденную кожу.

А что касается Гая, не похоже, что он наслаждается, и даже вряд ли уловил романтические возможности ситуации. Скорее всего, ему больше, чем просто нехорошо. Его лицо белое как простынь.

Неожиданно он резко отдергивает руку и прижимает ладонь ко рту.

— Хочешь, чтобы я подержала тебе голову? — спрашивает Уиллоу с особым оттенком в голосе. Она помнит тот момент в хранилище, когда Гай предложил подержать ее волосы, насколько она была поражена его невероятной добротой, насколько она поражена сейчас всем этим. Она жалеет, что не смогла быть такой же внимательной в ответ, но она слишком травмирована последними событиями, чтобы вести себя достойно.

— Нет, нет, — Гай трясет головой. — Я… нет.

— Хорошо, — Уиллоу опускает футболку и застегивает штаны.

Какое-то время Гай ничего не говорит. Он сидит так же, как и она, откинувшись на диване, у него изумленное выражение лица.

— Что.… Скажи мне, что заставило тебя сделать это? — запинаясь, спрашивает он.

— Я поссорилась с братом, — отвечает Уиллоу. Она не особо знает, как еще можно описать то, что произошло.

— Что.… Из-за чего? Ссора. То есть.… Из-за чего она произошла? — спрашивает Гай. Похоже, его покинула способность говорить красивые речи. Уиллоу понимает, что никогда не слышала, чтобы он говорил так невнятно.

— Мы не решили, чья очередь мыть посуду, — говорит Уиллоу.

Она слишком устала, чтобы еще раз проходить через это.

— Отлично, — говорит Гай. — Просто отлично. — Он с трудом встает на ноги. — Не старайся быть честной со мной, мне наплевать. То есть, я же пришел сюда утром ради забавы, ведь так? И меня все это не волнует. Это не серьезно. Не изнуряй себя, пытаясь прямо ответить мне или что-то еще.

Уиллоу кивает. Его злость не удивила ее, но она естественно не ожидала, что он купится на ее слова.

— Послушай, прости, — через секунду говорит он. — Я не должен был так заводиться...

— Нет, — перебивает Уиллоу. — Ты должен был. Я была не очень любезна с тобой, а ты был...

Добрее, чем я имела право ожидать от кого-либо.

Она взволнована сильнее, чем может сказать, тем фактом, что он появился у ее дверей. Противоречивые чувства превратились в благодарность. Она хочет спросить его, почему он здесь, но немного боится услышать ответ. Скажет ли он, что это, потому что она напугала его? Уиллоу знает, что лишилась права называться нормальной, но все же ей ненавистна мысль, что он может считать ее… сумасшедшей или что-то в этом роде.

Или он здесь, потому что обещал, что ничего не расскажет ее брату и из-за этого чувствует себя ответственным?

Или он здесь, потому что заботится о ней?

Уиллоу глубоко вздыхает. Она чувствует, что не в состоянии говорить ни о чем из этого. Она чувствует, что не в состоянии сказать ему, что его действия значат для нее, и понимает, учитывая все это, по меньшей мере, что она может сделать — это рассказать ему правду о прошедшей ночи.

— Ссора была из-за того, что Дэвид сейчас ненавидит меня, — Уиллоу произносит это просто, без трагизма. — Он ненавидит меня, потому что я убила наших родителей.

Уиллоу ждет, чтобы услышать неизбежное. Услышать от Гая то, что говорят все остальные, будто это был просто несчастный случай, и что она не намеревалась убивать своих родителей. То, что ее брат любит ее больше чем когда-либо, сейчас, когда она сирота. Она слышала эти пустые слова бесчисленное количество раз.

Но Гай молчит. Он просто смотрит на нее.

— Не могу даже представить себе, как это тяжело для тебя, — наконец, говорит он. Он выглядит потрясенным. — Для вас обоих, на самом деле, — добавляет он через мгновение.

— Ты прав, ты не можешь, — говорит Уиллоу тихим голосом. Она должна была знать, что он не стал бы отделываться от нее бальным ответом, пытаться отговорить ее от своих чувств или говорить ей, что она все придумала. — Но… по крайней мере, спасибо, что не сказал мне, что это все только в моей голове.

— Ну, тогда пожалуйста, — на мгновение Гай замолчал. — Послушай, может, я не должен говорить этого после того, что ты мне сказала. Я знаю, что действительно не могу понять, через что ты проходишь, и верю, что ты веришь в то, что твой брат ненавидит тебя. То есть, я совершенно не думаю, что все это только в твоей голове. Уверен, что это действительно… ну, тяжело для вас обоих. — Он садится на диван и поворачивается к ней лицом. — Но ты уверена, что, может, ну я не знаю, истолковала что-то неправильно? Я просто подумал о Дэвиде Рэндалле, у которого учился в прошлом году. Он не похож на человека, который может ненавидеть свою сестру. Я хочу сказать, а кто бы ненавидел? Но особенно он, я просто этого не вижу.