Уходя, оставляйте записку - [27]

            «И глаз  с нее не спускай! Как только выпишут из больницы, сразу же приступишь к своим обязанностям. Будешь водить ее машину, хотя она ее и не заслужила, после того, что устроила…» – отец все говорил и говорил, а я никак не могла понять, зачем меня возить, ведь в раю нет машин… или я все же не умерла?.. и что я устроила?..

– Твою мать! Какого черта! Где я? – обычно после успокаивающего пациенты так быстро не приходят в себя и не орут  на все отделение. Но я была не обычной пациенткой, и это еще предстояло узнать всему персоналу больницы.

            На мой крик сбежались все врачи и медсестры. Отец влетел в палату весь перепуганный, бледный и в помятой одежде. Видимо он здесь уже давно. Я так и не поняла, разговаривал он с кем то или мне это приснилось.

– Вероника, Ника, все хорошо, успокойся! – суетился отец.

– Что я делаю в больнице?! Вытащите из меня эти иглы, мне плохо, меня тошнит! – продолжая кричать я, пытаясь вытащить капельницу из руки и встать.

– Тише, тише. Сейчас все сделаем, потерпи немного. Тебе нельзя вставать! – медсестра уложила меня обратно на подушку, и вколола какое-то лекарство, – такое бывает после стресса. Я сделал ей укол снотворного. Ей нужно поспать, так она быстрее восстановиться.

– Скажите, а когда ее можно будет забрать, все-таки дома лучше, спокойнее, - спросил папа.

Врач, что стоял рядом с медсестрой и смотрел мою медицинскую карточку, ответил:

– У Вероники сильное сотрясение мозга и перелом руки, пару ушибов, но в целом все обошлось, после такой-то аварии! Я пропишу ей болеутоляющие, витамины и успокаивающее. Если будите соблюдать все мои рекомендации и постельный режим, то думаю, через недели две мы сможем ее выписать. Все-таки сотрясение это не шутки!

– Хорошо. Как скажите! Я обеспечу все, что необходимо для выздоровления дочери.

Надеюсь у вас хороший мед. персонал?

– Естественно, Андрей Георгиевич! Вы можете не беспокоиться, все будет сделано! Я думаю, вам стоит отдохнуть, езжайте домой. Вы и так сутки сидели здесь. Ника все равно проспит до следующего утра.

– Да, мне действительно нужно выспаться. У вас есть мой телефон, если, что звоните.

            Пока шел этот разговор, я уже видела десятый сон.

            Все две недели я не давала покоя медсестрам и всему отделению, где лежала. Папа положил меня в VIP-палату, но полежав там сутки одна, я начала кричать, что мне скучно, хотя здесь были все удобства, телевизор, мини-холодильник, но одной мне было не интересно лежать. Я еще никогда не попадала в больницы, за двадцать лет меня лечила дома мама и то от простуд, в основном. В общем, я перевелась в обычную палату. Там лежало пять человек. Девушка Лера, с поломанной рукой, как и я, после аварии, женщина лет сорока с сотрясением головы, ее муж побил. Потом приходил в больницу, извинялся, просил медсестер передать цветы, которые он дарил жене в качестве прощения. Она простила его, потом, но я чувствую, что она еще пожалеет. Уж сильно он пьющий на вид был. И три старушки лет шестидесяти. Все с переломами ног, у двоих левые, у одной правая. Вроде же не скользко на улице, как они умудрились поломать ноги?!

С девушкой мы нашли сразу общий язык, и все время болтали, даже ночью, от чего наши соседки постоянно нас ругали. Я выходила вместе с Лерой, на перекуры, точнее она курила, а я просто за компанию, и рассказывала мне истории из своей жизни. Валерия была на три года старше меня и увлекалась гонками на мотоциклах. В принципе на последней гонке она и получила травму. Каждый год она ездила по стране с байкерами, участвовала в мотокроссах и не раз уже побывала в больницах с различными травмами. Ксюша, придя ко мне в больницу первый раз, чуть не упала в обморок, когда увидела Леру. Девушка была моего роста, худая, с коротким черным ежиком волос на голове. Кучей наколок по всему телу, проколотым было все тело: бровь, нос, пупок, серьга в языке и штук пять сережек в ушах. Но пообщавшись с ней несколько часов, Ксения словно забыла, что Лера очень не ординарная личность внешне. Она была веселая, умная, закончила Пединститут, и ее энергия била ключом. Она понравилась даже Кире, Лесе и Дине. Полежав неделю в больнице, она сказала, что у нее все хорошо, ничего не болит и выписалась. Мы обменялись телефонами, она пообещала пригласить на следующую гонку.

Когда она ушла, мне стало совсем грустно. Устроив несколько скандалов

персоналу, я вынесла мозг лечащему врачу, и через полторы недели меня выписали домой, перекрестившись, когда я уезжала.

***

             …Третий день льет дождь. Окно осветила сильная вспышка молнии. От очередного раската грома, я подпрыгнула на кровати. Я лежала в своей комнате, в городской квартире тупо уставившись в телевизор, по которому шел очередной дурацкий сериал. Я старалась не думать о тех неделях, что провела в больнице. Ужасно не люблю врачей, уколы и саму обстановку. Слава богу, папа забрал меня от туда, пообещав, что я буду соблюдать постельный режим и пить таблетки. Моя голова почти не болела. Только когда я вставала, еще немного подташнивало. А вот гипс на правой руке придется носить целый месяц Все то время, что я провела в больнице, старалась не вспоминать проклятый день рождение и все, что с ним связано. Так же я старалась не думать о маме, это слишком больно! Я по-прежнему не верю, в бред Анжелы… Папа смотрел на меня с перевязанной головой и гипсом и сам чуть не плакал, хотя и пригрозил, что накажет меня, как только я поправлюсь, за такую выходку и разбитую машину. Кстати о машине: когда я вылетела в кювет и перевернулась, машина пострадала значительно сильнее, чем я. Хорошо, что те самые полицейские, что преследовали меня, видели аварию и помогли мне выбраться из машины, вызвали скорую и позвонили моему отцу, увидев мою фамилию. Марат до сих пор дико зол на меня. Его отец поругался с моим, потребовав возместить ущерб машины и травму Марата. Все-таки я довольно сильно ударила его! Папа, узнав от многочисленных знакомых, в том числе и от Ксюши, что на самом деле произошло на дне рождении, был в бешенстве. Еще больше поругавшись со своей сестрой и послав отца Марата, открыв им глаза на их детей-наркоманов, и выплатил только ремонт машины.