Уходя, не оглядывайся - [27]

В субботу вечером, около шести часов, Йенсен вышел из закусочной и вошел в гараж, где я трудился над подвесным мотором.

– Пойду приму душ, Джек. У тебя все в порядке?

– Все в порядке, мистер Йенсен.

– Думаю, что раньше двух ночи я вряд ли вернусь, – сказал он. – Эти головорезы из Легиона после официальной части любят немного расслабиться. Смотри не проболтайся об этом Лоле.

– Желаю хорошо провести время.

Я не мог выдавить из себя улыбки, мне было очень не по себе. Через час он исчезнет из моей жизни, и я больше никогда его не увижу. Когда он ушел, я подошел к фургону, который мы использовали для перевозки грузов слишком больших для «меркьюри» и слишком маленьких для грузовика. Я убедился, что бак заправлен полностью, и проверил масло. Бежать я намеревался именно на этом фургоне.

В течение следующих двадцати минут у нас было полно машин, направляющихся в Тропика-Спрингс, и я был очень занят. Никому из сидевших за рулем я не стал предлагать перекусить – я хотел заняться сейфом сразу после отъезда Йенсена. Лолы не было видно, но я слышал, как она гремела посудой на кухне. Без пяти семь Йенсен вышел из дома. На нем был его лучший костюм, и изо рта торчала сигара. Выглядел он очень недурно. Он прошел в закусочную попрощаться с Лолой.

Мое напряжение достигло предела. Я не мог дождаться, когда он уедет, чтобы заняться сейфом. Это ожидание сводило меня с ума. Наконец, едва часы пробили семь, он вышел, и мы вместе подошли к «меркьюри».

– Счастливо повеселиться, – сказал я, глядя на него и думая, что вижу его в последний раз.

– Присмотри здесь, Джек. Я не очень-то хочу ехать, но ты знаешь, как оно бывает.

– Конечно. Не волнуйтесь – мы с миссис Йенсен прекрасно со всем справимся.

– Я знаю.

Он забрался в машину.

Мне очень хотелось пожать ему руку, но я ограничился тем, что просто махнул на прощание. Солнце начинало садиться за горы, через полчаса должна была наступить темнота.

– Пока, Джек.

– Счастливо, мистер Йенсен.

«Меркьюри» отъехал, подняв облако пыли, и я наблюдал за ним, пока он не скрылся в горах, затем пошел к дому.

Лола была уже там и поджидала меня у входа. Она выглядела бледной, но глаза ее горели.

– Где сейф? – спросил я, подходя к ней.

– В гостиной за тахтой.

– Подежурь у колонок, – сказал я. – Это займет пару часов.

В ее глазах промелькнуло недоверие.

– Так долго?

– Я же говорил, что эти сейфы – надежные. У меня нет номера кода. Это займет по меньшей мере два часа. Ступай и займись колонкой.

Я вошел в гостиную и осмотрел сейф. Он открывался только набором цифр, без ключа. Она стояла в дверях и следила за мной.

– Я пойду за инструментом. Не лучше ли закрыть закусочную? Нам не нужны голодные клиенты, требующие еды.

– Я уже закрыла ее, – сказала она.

Я прошел мимо нее и направился в гараж, где взял кой-какой инструмент и сложил его в большую холщовую сумку. Сумка пригодится, чтобы положить туда деньги. При выходе из гаража я увидел приближающийся по дороге «паккард». Лола тоже его заметила и пошла к колонке. Когда я был уже около дома, «паккард» остановился. Я взглянул на двух мужчин, сидевших в машине, и у меня похолодело внутри.

Это были полицейские. Хотя одеты они были в гражданское, но ошибиться было невозможно: двое крупных мужчин с жесткими лицами, квадратными челюстями и холодными, недоверчивыми глазами.

Я продолжал идти, чувствуя, как по спине текут струйки пота.

– Эй, стой! – окликнул меня чей-то голос.

Я остановился и обернулся. Оба полицейских вылезли из машины и смотрели на меня. Лола стояла рядом, она отлично понимала, кто были эти люди, и была взволнована не меньше моего. Я медленно подошел к ним, стараясь справиться с охватившей меня паникой.

– У нас прокол колеса, – сказал тот, что был покрупнее. – Оно в багажнике. Займись ремонтом – я не хочу ехать через горы без запаски.

– Будет сделано, – ответил я и, взяв ключ, который он мне протянул, пошел к багажнику и открыл его.

Второй полицейский повернулся к Лоле:

– Заправь полный бак, и как насчет чего-нибудь пожевать, пока этот парень чинит колесо?

Я видел, как Лола помедлила, у нее не хватило духу отказать им.

– Сэндвичи подойдут? – спросила она.

– Подойдут. И побыстрее. Мы и так опаздываем.

Я вытащил колесо из багажника и откатил его в мастерскую. Покрышку еще ни разу не снимали с диска, и я провозился с этим целых двадцать минут. Пот с меня катил градом. Времени в моем распоряжении оставалось совсем мало. Еще двадцать минут я возился с ремонтом. Пока я работал, полицейские ели сэндвичи и запивали их пивом.

Когда я все закончил и положил колесо в багажник, часы показывали десять минут девятого. В это время я предполагал находиться в горах по дороге в Тропика-Спрингс. Сейчас, похоже, я уже не успевал на нью-йоркский поезд.

Когда полицейские уехали, у колонок остановились две машины с целой кучей голодных пассажиров, которые требовали еду, несмотря ни на какие возражения.

Я сказал Лоле:

– Ничего не выйдет. Придется отложить до другого раза. Мне эта идея с самого начала не нравилась: время выбрано неудачно.

Она бросила на меня ледяной взгляд и направилась к закусочной. Время действительно было выбрано неудачно. В течение следующих двух часов мы трудились как рабы на галерах. Машины подъезжали одна за другой, и все пассажиры хотели есть. Только в десять часов движение замерло. Мы оба были мокрыми от пота и валились с ног от усталости. Ночь была на редкость душная – самая жаркая из всех, проведенных мной здесь. Мы стояли посредине закусочной, глядя на стопки грязных тарелок, подносы со стаканами, пепельницы, переполненные окурками.