Уходили в бой «катюши» - [27]

20 августа в 8.00 началась артиллерийская подготовка. За полчаса до ее окончания по переднему краю была выпущена половина трофейных мин. После этого артиллерия перенесла огонь в глубину. В наших окопах раздалось заранее обусловленное «ура!». Немцы посчитали, что раз произведен залп тяжелыми минами, а артиллерия перенесла огонь в глубину обороны и прогремело «ура!», значит, артподготовка закончилась и русская пехота пойдет сейчас в атаку. На этом мы и построили свои расчеты.

Немцы действительно вышли из укрытий, а в это время вся артиллерия и минометы сразу перенесли огонь на передний край. Так обманули фрицев и применили их же тяжелые мины в масштабе, никогда не практиковавшемся самими немцами.

В Ясско-Кишиневской операции участвовал и полк подполковника Ганюшкина. Он получил задачу в начале артподготовки дать залп по штабам противника в деревне Попяски, чтобы нарушить систему управления на этом участке фронта. Полку нужно было занять огневые позиции на переднем крае, так как дальность стрельбы гвардейских минометов не позволяла накрыть залпом такую далекую цель. Для позиций выбрали противотанковый ров. Здесь в течение двух ночей выкопали окопы, укрыли установки, сделали крепкие бревенчатые перекрытия. Теперь огонь немцев при обнаружении позиции не страшен. Ночью же расчеты закатили в ров установки, на руках перенесли снаряды.

Настала долгожданная минута: в небо взвились сигнальные ракеты. И сразу же от залпа сотен орудий вздрогнула земля. В общий могучий хор подключились и «катюши». Огненные вихри взлетали, казалось, из-под земли всего в нескольких сотнях метров от вражеских окопов. Гитлеровцы немедленно открыли огонь по установкам. Несколько человек было ранено, но гвардейцы, заменяя выбывших товарищей, продолжали оставаться на своих местах. «Катюши» не умолкали. Лишь к вечеру минометный полк сменил огневые позиции — он ушел вслед за наступающими частями. Спустя некоторое время мы узнали, что первым же залпом полка было серьезно нарушено управление вражескими войсками, которое так и не было восстановлено.

С утра 20 августа началось наступление и на участке Толмаз — Чобручу. Долго молчавшие, поросшие густым ивняком днестровские плавни ожили. Выстрелы, вой летящих снарядов — все слилось в общий, постепенно нарастающий гул. С криком «ура!» пехота пошла в атаку.

Неожиданно одно из стрелковых подразделений попало под сильный фланкирующий огонь пулеметов и минометов противника, искусно укрытых в глубокой узкой балке. Бойцы залегли.

Быстро оценил обстановку командир гвардейского минометного дивизиона капитан Забродоцкий. Он видел, что залегшим бойцам необходима помощь «катюш». Но он видел и другое: с занятой огневой позиции поразить такую узкую цель почти невозможно. И тогда он принял смелое решение.

— По местам! — скомандовал капитан.

Гвардейцы словно этого и ждали. Загудели моторы, четыре боевые машины выскочили из укрытий и на большой скорости понеслись к новой позиции. По ним ударили из пулеметов и минометов. Гвардейцы с ходу развернули установки. На это уходят какие-то минуты. Но враг тоже не дремлет. Прямым попаданием мины подожжена одна машина. Пламя приближается к снарядам. К подбитой установке бросается сержант Пантюхин, за ним — другие бойцы. На них загорелась одежда. Не ожидая, пока пламя будет потушено, батарея дает залп. Балка, где засели немцы, окутывается черными клубами дыма. Снова гремит «ура!».

В первый же день операции в полосе главного удара оборона противника была сломлена. В образовавшуюся брешь вошли механизированные корпуса с приданными артиллерийскими частями и гвардейскими минометными полками подполковников Низкова и Лупанова. На третий день наши механизированные части вышли на реку Прут. Путь отступления Кишиневской группировке противника был отрезан.

На рассвете 22 августа передовые части корпуса скрытно подошли к станции Березино. Разведчики сообщили: на станции большое скопление немцев, спешно идет погрузка двух эшелонов.

Подполковник Низков связался по радио с командиром 3-го дивизиона и назначил время залпа по станции с закрытых огневых позиций. Установкам же сопровождения приказал быть готовыми к стрельбе прямой наводкой.

В 4.10 прогремел дивизионный залп. Гитлеровцы в замешательстве устремились по шоссе на Тарутино. И тогда с открытых позиций ударили установки сопровождения. Они расстреливали колонну противника с близкого расстояния. Огонь был опустошительным. В это время танки и бронетранспортеры ворвались на станцию и заняли ее.

В бою за станцию отличилась батарея старшего лейтенанта Бугаева. С закрытой позиции она сделала шесть залпов, но была засечена артиллеристами противника. Ее накрыли сильным огнем. Были тяжело ранены младший сержант Минибаев и рядовой Мараховский. На помощь под разрывами снарядов прибежал санинструктор старший сержант Шуваев. Он быстро перевязал их и перетащил в укрытие. Сам же вернулся к установке. Прежняя учеба не пропала даром. Санитарный инструктор в трудную минуту заменил наводчика. Раздалась команда:

— Огонь!

Танки, пытавшиеся атаковать батарею, были встречены огнем гвардейских минометов и повернули обратно.