Уход на второй круг - [100]

«Привет, — выпалил Глеб, как ни в чем не бывало, — если ты уже отдохнула, то пошли в кино».

«Тебя устроит домашний кинозал?» — недолго подумав, спросила она.

«Устроит. Потом. У меня билеты. Чего-то испанское, — Глеб продемонстрировал сохраненные на телефоне файлы и снова проговорил — теперь с запоздалым вопросом: — Ты в кино ходишь?»

«Хожу. Но я, правда, там засыпаю, — Ксения слабо улыбнулась. — А я не хочу сейчас засыпать».

«Не заснешь, — уверенно кивнул он ей. — Я буду тебя смешить».

Он смешил ее. Очень часто. Ей порой казалось, даже тогда, когда самому было совсем не до смеха. А ее продолжал смешить. Зачем? Тогда не думала. С самого начала была честной. Во всем. Ничего никогда не обещала. А теперь и ответ не имел значения. И Ксении больше не до смеха. Надо вычеркнуть до конца. Удалить из мыслей и памяти телефона.

Она разблокировала экран — теперь видела каждую цифру отчетливо, ярко — и вздрогнула от негромкого, но настойчивого стука в дверь. Вздохнула, одним касанием удалила контакт из памяти телефона, отбросила трубку и через короткое мгновение взирала на Фриза, возникшего на ее пороге.

«Принесла нелегкая!» — мрачно подумала Басаргина, но вслух произнесла другое:

— Что-то случилось, Игорь Владимирович?

— Ничего, — улыбнулся Фриз. — Искал случай вручить подарок на день рождения и не нашел. Замотался. Пустишь?

— Проходите, — кивнула Ксения. — Могли бы не беспокоиться.

— Я недолго, — он переступил порог ее номера и огляделся. Задержал взгляд на вырезе футболки. Скользнул по голым ногам в шортах. Спохватился, протянул ей небольшую продолговатую коробочку — явно из ювелирного магазина. — С днем рождения, прости, что поздно.

— Мне кажется, это дороже, чем я могу позволить себе принять от вас, — сказала Ксения, кивнув на подарок в его руках.

Фриз пожал плечами, и улыбка стала больше походить на усмешку. Не очень веселую, скорее грустную. Вопреки ей голос звучал проникновенно.

— Мне так хочется. Я могу себе это позволить, ты же знаешь. Посмотри хоть.

Она взяла коробочку. В ней оказался изящный золотой браслет с топазами. Ксения захлопнула футляр и протянула обратно Игорю.

— Такие вещи не дарят коллегам. Вы и сами об этом прекрасно знаете. Я надеялась…

— Такие вещи дарят женщинам, которые нравятся, — перебил он ее. Его как-то неожиданно много стало в комнате. И дело не в росте и не в ширине плеч. Он резко навис над ней, разглядывая, проникая в то поле, в котором женщина чувствует себя беззащитной. Она отступила на шаг.

— Игорь Владимирович!

— Игорь, — он, напротив, наступал. — Долго ты меня еще мучить будешь? Надо в любви признаться? Так я признаюсь. Ксюш…

— Остановитесь!

— Не-хо-чу, — почти шепотом. — Тебя хочу, а останавливаться не хочу.

И вот уже его ладони пробежались по ее обнаженным рукам вверх, к плечам. И в то же мгновение он притянул ее к себе. Резко, одним махом. Влажными, горячими — чужими! — губами прижался к ее. И она почувствовала его язык — настойчивый и отвратительно вторгающийся в ее рот.

Ксения резко мотнула головой, обеспечив себе короткую передышку.

— Ты совсем охренел?

Но, кажется, он уже не слышал. Впрочем, нет. Слышал. Не считал нужным отвечать. Прижал к себе еще крепче и вполне ощутимо подтолкнул к кровати. Коробка с браслетом упала и стукнулась о пол, а Фриз, жарко дыша, смял ее футболку на спине, коснулся голой кожи и устремился ладонью вверх, к застежке бюстгальтера.

Она в ответ чуть подалась к нему, насколько позволяли его объятия, и расслабленно забросила руки ему на плечи. Фриз шумно выдохнул. Почти победно. Захватил ее губы, сильнее провел по ним языком. И отстранился, чтобы, сверкая бешеным взглядом, прошептать ей в лицо:

— Видишь, это совсем не страшно, маленькая.

— Не страшно, — согласилась Ксения и, воспользовавшись образовавшимся между ними пространством, с силой ударила острой коленкой в пах.

Освободилась. От его объятий освободилась. Игорь взвыл и согнулся пополам у ее ног, явно не в состоянии выговорить хоть что-то членораздельное, кроме редких звуков, напоминающих лай пополам с обсценной лексикой.

— И я тебе не маленькая! — рявкнула Басаргина, отскочив от него подальше и схватив со стола бутылку местной тминной водки. Денису нравилась, и она частенько привозила ему в качестве сувенира.

— Больная! — выдохнул Фриз, вскидывая голову на нее. — Сука больная!

— Убирайтесь из моего номера!

— Думаешь, даром пройдет?

— Докажи, что ты последний мудак! — зло выплюнула Ксения. — Но я не буду с тобой спать! А сунешься еще раз — долго не сможешь спать ни с кем.

— А я мудак, — он медленно разогнулся, в то время как его красивое лицо все больше искажалось от гадкой усмешки. И он снова стал заполнять пространство комнаты — теперь уже своим бешенством. — Я мудак, Ксюша. А ты, считай, безработная. Можешь начинать искать другое место. Только хрен найдешь. Гарантирую, маленькая.

Она молчала, но взгляда не отводила. Настороженно следила за ним, сгруппировавшись, как дикое животное перед прыжком. Фриз чуть цокнул языком и не без усилия хохотнул — злость не оставляла места показному веселью.

— Ну-ну, — проговорил он, огляделся по полу и ткнул носком туфли коробочку с браслетом, подталкивая его к Ксении. После чего развернулся и вышел из комнаты. Дверь за ним прикрылась негромко.