Угрюмый герой - [41]

Возможно, мне про яд не стоило сообщать, резко появляясь перед носом опешившей девчонки для того, чтобы ущипнуть её пониже пупка. От такого обращения та совершенно сообразно раскрыла рот, в который и было мной капнуто противоядие из пипетки. Ну а дальше я рассказал как про отраву, так и про то, что от нее ожидается. А она заплакала. Логично, предсказуемо, утомительно.

Изначально агент Кригстана собирался отправить с нами двух своих помощников, не сколько для «контроля» по его собственному признанию, сколько именно для помощи в поиске нужного нам орка, но получилось гнома отговорить. Я ему самым банальным образом предложил просто-напросто скопировать документы, которые предполагалось продать. Две попытки лучше одной, даже если Тарраскеру и нужно будет определенное время побегать по лесу в поисках своей Должницы. Естественно, он сомневался всем лицом, пока я не напомнил, что за меня, живого или мертвого, Станислав Аддамс уже обещает три полных веса в серебре. Аргумент агент не очень-то хотел принимать, но тут на мою удачу сработало, что у Тарраскера действительно было два экземпляра нужных документов в наличии, от чего моё предложение, как говорится, было «в тему». Он похмурился, поподозревал меня в коварном использовании харизматических навыков, но затем, разгладив чело, согласился. Чем и вычеркнул меня из своих должников, так как теперь де юре я его планам вроде бы и не помешал.

И вот мы втроем смело несемся над лесами Барджайи на ярко-желтом дирижабле навстречу приключениям. Ну, не то, чтобы втроем, не то, чтобы смело, но зато действительно несемся. Уцелевшая в ходе бойни цистерна оказалась способна нагрузить весьма экономно расходуемым сидием все резервуары судна. Для полного счастья нужно было лишь починить продолжающего впадать в глубокую депрессию пилота, чем я и занялся на досуге. Начать пришлось с крепкого подзатыльника.

— Ай!

— Пей, — в ручки полугоблинши была мной всунута небольшая пыльная бутылка темного стекла, в которой я пятью минутами ранее опознал неплохой вискарь.

— Н-не буду! У-уйди!

— У тебя, точнее у твоего вполне разумного папаши, здесь была собрана неплохая аптечка. В ней даже клизма есть. Не выпьешь, введу тебе пойло с ее помощью. Считаю до десяти.

— С-cтой! Стой! Я «Солнышко» на ночную стоянку поставлю!

Режим «плаксы» не помешал Стелле вполне бодро и решительно «утопить» ярко-желтый дирижабль в прогалине очередного темного бора, которыми так богата была Барджайя. Закрепив с моей помощью канаты, зеленокожая девушка, похожая в данный момент на обиженного жизнью бурундучка, залезла с ногами в свое кресло, где и принялась быстро и мелко отхлебывать весьма ядреную бурду. Тесно, жарко, душно… да еще и на пустой желудок, так что развезло девушку моментально.

— За что ты так со мной!? — с надрывом и слезой прорвало полугоблиншу, смотрящую в данный момент на меня своими огромными желтыми глазищами с совершенно детским и обиженным выражением лица, — Я тебе ничего не сделала! Ничего плохого!

— Как — так? — полюбопытствовал я, тут же подбадривая девушку, — Говори прямо, я не кусаюсь… если этого не требуют обстоятельства. Затем и хотел, чтобы ты выпила, язык тебе развязать. Когда я тебя чем-то обидел?

— Ты! — она аж задохнулась от праведного гнева и возмущения, а я в очередной раз убедился, что страсть таскать на себе грязные, тонкие и промасленные тряпки у Стеллы сочетается с каким-то талантом на их материализацию или хранение в каком-либо подпространственном кармане — топик, вновь скрывающий девичью грудь, был точной копией недавно порванного.

— Ты хотел сдать меня армейцам! Ты предал меня! Бросил в лесу на поживу ихорнику! А теперь меня отравили, и ты… ты! Ты выдаешь мне противоядие! Держишь на поводке!! Как рабыню! За что?!

— Скажи, ты совсем дура или прикидываешься? — спокойно спросил я, дождавшись, пока девушка испугается набранной ей самой громкости, — Сначала ты была для меня способом попасть в нужное место. Молчу, что у тебя полная колымага наркоты и прочей дряни, за это в тех местах, где работал я, с тебя бы сняли кожу, заколдовали бы, чтобы протянула подольше, а потом вышвырнули бы умирать в пустыню. Я бы сам на твое визжащее тело соли бы ведро сыпанул. Дальше? Мы договаривались, что ты меня возишь, а я тебя защищаю. При этом ты, зеленая и бессовестная жопа, не упомянула, что сама по себе лишь наивный глупый ребенок, который ничего не умеет и боится вылезать из своей леталки. Не упомянула, что топлива в ней остались капли. Умолчала, что у тебя каждую неделю идёт сдвиг по фазе, потому что ты хренова дочь хренова гоблина. Затем, когда я все-таки взялся тебя спасать, ты завизжала как сучка, что не бросишь корабль. Но я вернулся. Спас тебе жизнь. Убил ихорника. Что дальше? Дальше нас находят. Мои знакомые. Те, которых ты не должна была видеть никогда в жизни. И ты жива. Снова из-за меня.

— И что мне? Спасибо тебе сказать?!!

— Было бы неплохо, — пожал плечами я, — Ты до сих пор жива, не искалечена, за рулем своей дребезжащей тарантайки. Ну и не изнасилована отрядом орков… учитывая, что одеваешься как шлюха, решившая подработать механиком.