Уголовно-правовая дифференциация возраста - [40]

.

Здесь оказывается затронутым еще один вопрос, на который необходимо обратить внимание. Действие указанной нормы распространяется на несовершеннолетних, т.е. на лиц, достигших 14-летнего, но не достигших 18-летнего возраста. Однако разница между психологическим и хронологическим возрастом лица может составлять 1, 2 и более лет — до трех, ибо, с точки зрения судебной психиатрии, отставание в психическом развитии более чем на три года напрямую обусловлено психическими расстройствами[266]. Таким образом, если преступление совершено лицом, достигшим 19-летнего возраста, и психолого-психиатрической экспертизой установлено, что его психологический возраст не превышает 17 лет, и это обстоятельство препятствовало осознанию лицом общественной опасности своих действий или руководству ими, в силу достижения лицом указанного календарного возраста действие ч. 3 ст. 20 УК РФ на данное лицо не распространяется, чем нарушается принцип вины.

Можно возразить, что, исходя из ст.96 УК РФ, суд в исключительных случаях, с учетом характера совершенного деяния и личности, может применить положения ч. 3 ст. 20 УК РФ к лицам, совершившим преступления в возрасте от восемнадцати до двадцати лет. Однако как быть в ситуации, аналогичной вышеописанной, когда преступление было совершено лицом, которому уже исполнилось 20 лет, если его психологический возраст не достигает 18 лет?[267] В этом случае сослаться на гуманизм уголовного закона, воплощенный в ст.96 УК РФ, уже не получится. Таким образом, возраст не имеет первостепенного значения при использовании данной нормы или, по крайней мере, неправильно определены границы ее действия. С нашей точки зрения, она должна распространять свое действие на всех лиц моложе 21 года. Минимальная граница ее применения должна составлять одиннадцать лет. Исходя из вышесказанного, полагаем необходимым выделение самостоятельной статьи о психической незрелости в рамках главы 4 УК РФ.

Пудовочкин Ю.Е. также считает возможным выделить ч. 3 ст. 20 УК РФ в отдельную статью, предлагая трансформировать ее содержание следующим образом: «Статья 20-1 "Отставание в психическом развитии": не подлежит уголовной ответственности несовершеннолетний, достигший возраста, установленного ст. 20 настоящего Кодекса, который в силу отставания в психическом развитии, не связанного с психическим расстройством, этому возрасту явно не соответствует»[268]. Против принятия подобной нормы можно привести следующие возражения: использованный в предложенной редакции ч. 3 ст. 20 термин «явно» является оценочным и не устанавливает границы усмотрения суда в разрешении вопроса об ответственности несовершеннолетнего. Действующее уголовное законодательство, как справедливо замечает Г.Л. Кригер, «идет по пути как сокращения оценочных понятий, так и их максимальной законодательной конкретизации»[269]. В свете того, что вне рамок психического расстройства допускаемая психиатрами разница между хронологическим и психологическим возрастом составляет не более трех лет, содержание предложенной Ю.Е. Пудовочкиным нормы представляется некорректным. Кроме того, причиной уголовно-правовой «безответственности» лица, по смыслу закона, выступает не факт его несоответствия своему хронологическому возрасту как таковой, а неспособность осознавать общественную опасность своих действий и руководить ими вследствие указанного несоответствия.

Так, по делу С., 1985 г.р., имеющего отставание в психическом развитии, не связанное с психическим расстройством, осужденного по п. «а», «ж», «к» ч.2 ст.105 УК РФ к 4 годам лишения свободы с отбыванием наказания в исправительной колонии общего режима, адвокатом была подана кассационная жалоба с просьбой об отмене приговора и прекращении уголовного дела, по основаниям, предусмотренным ч. 3 ст. 20 УК РФ. Обоснованно не согласившись с приведенными доводами, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в кассационном определении указала: «Как следует из заключения психолого-психиатрической экспертизы, возрастное развитие С. отстает от календарного и находится в рамках возрастного периода 16-18 лет ближе к его началу. С учетом данного заключения основания для прекращения дела в отношении С. в порядке ч. 3 ст. 20 УК РФ отсутствуют»[270].

Представляется, что такое явление, как неспособность лица к осознанию общественной опасности своих действий и руководству ими вследствие отставания в психическом развитии, требует осмысления не с позиций вменяемости или невменяемости, а через призму понятия «вина». Как указывают Е.О. Душкина и А.М. Плешаков, «невменимость, тем более возрастная, всегда означает невиновность лица, отстающего в психическом развитии»[271]. Вина лица в совершении преступления, представляющая собой его психическое отношение к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям, включает в себя эмоциональный, интеллектуальный и волевой элементы (признаки).

Интеллектуальный признак отражает процесс познания, происходящий в психике человека. «Это — основанная на мышлении способность человека понимать как фактические признаки ситуации, в которой он оказался, и последствия своего поведения в этой ситуации, так и их социальный смысл»