Угнетатель аристократов 2 - [31]

Он посмотрел на меня исподлобья, и, ничего не отвечая, всё-таки, сдвинулся с места. Я обогнал его, и повёл за собой.

Вслед выглядящему на тридцать пять волосатому мужику и подростку восемнадцати лет смотрели с недоумением. Оно и понятно, почему. Если бы люди знали, что мы идём в лес, на месте бы линчевали Упыря за педофилию…

И что мы будем там делать? Ну, как минимум, я узнаю, из-за чего это здоровяк так набубенился и для чего припёрся меня убивать. Нет, конечно, в общих чертах всё понятно. Это тянется еще с той сатисфакции, но, почему именно сейчас? Неужели случилось что-то ещё, или Упырь все полтора месяца зрел для этого поступка?

Когда до леса оставался всего какой-то километр, и людей на горизонте не было видно, я продолжил начатый ещё у подъезда разговор. Если то, конечно, можно назвать разговором…

— Ну и как это называется? — Тоном отца, который застал своего сына за шалостью, спрашивал я.

— Это… ик! Это я тебя, вроде как… получается… убивать пришёл, Саня…

— Убивать, значит? — Приподнял правую бровь и поглядел на сгорбившегося здоровяка снизу-вверх. — Интересно… и за что же?

— За… всё хорошее! — Придуривался Упырь.

— Упырь, не будь Упырём, а? Давай, не юли…

— Да как ты со мн…

— Давай-давай.

— Ладно… ну… не, Саня. Без бутылки тут не разберёшься. — Он достал из широкого кармана джинсов флягу с неизвестным содержимым. Судя по всему, там было что-то крепкое. Другое бы такую махину и не взяло. Хотя, он ведь мог и перед этим что-то накатить…

— Может, не надо? — Высказал я довольно правильное, на мой взгляд, предположение.

— Тогда точно ничё не скажу. — Голосом обиженного ребёнка произнёс Коловрат. Он отвинтил крыжечку от фляги, и резко вздёрнув голову кверху, начал звучно из неё глыкать. Когда закончил, занюхнул свою вспотевшую руку, издал звук наслаждения, улыбнулся, и тут же повеселел. — Вот! Теперь…ик! Можно и…к разговорам переходить.

Но после такого тяга к разговорам как-то поубавилась. Потому что я явственно начал ощущать запах перегара, исходящего изо рта Упыря.

Кажется, теперь начинаю понимать, почему Коловрат всегда воздерживался от алкогольных напитков… Слаб он в этом плане. Зелёный змий его не щадит.

Наконец, мы взошли на тропинку, что пролегала меж деревьев и вела к уединённому полю.

— Понимаешь, Саня… — Начал Упырь.

— Понимаю.

— После случившегося я ведь только об одном думал… — Переключившись на серьёзный тон, и больше, как минимум, не икая, говорил Коловрат. — Как бы прибить к чёртовой матери того выродка. В прямом смысле… убить…

— А кого именно? — Уточнял я.

— Ну… того самого, кто и сломал хребет Тоналю… магу земляному… чтоб ублюдка в его любимой субстанции и похоронили!

— И как, убил?

— Нет, Саня… я не смог, я испугался! Ну, чего ты так на меня смотришь?! Да, испугался! Но не за себя даже… а за то, что только хуже могу сделать. Эти… чёрт бы их еб*л, Немые Охотники, не такие простые ребята. Ты и сам это знаешь… Они ведь нас… вроде как… в честном бою опрокинули. А я бы с улицы пришёл и попытался… такое бы мне точно не простили. Да и нам всем не простили…!

В принципе, Упырь мыслил довольно логично. Если бы он попытался убить одного из Немых Охотников, без какого бы то ни было на это основания, то ему бы это с рук не сошло уж точно.

— И что потом?

— Ну… когда я понял, что с земляным не буду ничего делать, в голову пришла другая мысль. И, надо сказать, наверное, даже более правильная, чем первая.

— Наказать предателя? — Догадался я.

— Да, Саня… старого ублюдка. Эту мразь, что вместо того, чтобы защищать наших пацанов… помогла врагам! — Упырь не выдержал и стукнул кулаком по дереву, мимо которого мы проходили. От удара дерево затрещало, и по нему пробежала электрическая дуга. Когда отошли на несколько метров, оно свалилось.

— И я уже даже решился на это. Но… но когда заявился к нему в больницу. — Коловрат стал смотреть на солнце, и не хотел говорить, что было после.

— И что в больнице? — Спрашивал я, так как хотелось поскорее узнать.

— Да не «в», а возле! Хотя… скорее всего, и внутри тоже были.

— Кто был-то…?!

— Да Немые Охотники, кто! Стерегли прямо возле входа, представляешь?

— Кхм… — Задумался я. — Кажется, догадываюсь, для чего.

— То то и оно, Саня… теперь и этот старый иуда, оказывается, часть Немых Выродков. А значит и его трогать отныне запрещено.

Вот же… слов нет! Одни маты остались. Прутков после всего случившегося ещё и к Немым Охотникам примкнул. Вот понесло-то мужика… хотя и, в принципе, ничего удивительного в этом нет.

— А когда ты его навещал? — Спрашивал я у Упыря, что сейчас пинал своей слоновьей ногой беззащитную травинку.

— Да вот сегодня утром. — Признался он нехотя.

— А… понятно. Значит, не удалось с главным виновником, потом не удалось с второстепенным, и ты решил хотя бы со мной расправиться? Я правильно угадал?

Полуминутное молчание Коловрата послужило мне ответом.

— Сложно это всё, Саня… внутри такое чувство неприятное засело. Свербит ужасно. Вот уже полтора месяца как. Свербит и свербит. И кажется, что если вот… и сразу пройдёт. А как представлю, что покончу с этим. А комок не пропадает… что делать — не знаю… Вот и на тебя сдуру напал. У меня и в мыслях-то такого не было никогда. А сегодня как-то… переборщил я, в общем! — Упырь присел на корточки и сорвал душистую травинку. — И кажется только сейчас до меня дошло. Что виноват во всей этой херне — я! И пока с собой вопросы не разрешу, ничего не рассосётся…