Угнетатель аристократов 2 - [21]

Лет семнадцати-восемнадцати на вид, с тёмными волосами юноша излучал почти физически ощущаемое тепло. Павел Геннадьевич незаметно поглядывал на него и пытался выяснить, в чём дело. Что-то похожее он испытывал в те моменты, когда встречался с очень родовитыми людьми. А такое случалось всего несколько раз за жизнь.

От подобных личностей так и разило незаметным глазу обаянием. Им хотелось верить, им хотелось служить верой и правдой.

Но Павел Геннадьевич отринул странное наваждение и продолжил угрюмо смотреть на уходящее за горизонт солнце. Оно напоминало ему его жизнь, так же клонящуюся к неминуемому концу.

В этот день Павел Геннадьевич, всё-таки, проиграл битву. И это сломило его. Тот самый парень, с которым он ехал в автобусе, победил его совершенно немыслимым образом. Смирнов был подавлен. Та и без того тонкая ниточка беспощадно оборвалась.

И в тот момент, когда он не понимал, как ему жить дальше, из многолюдной толпы вылез длинный и худой парень. Смирнов сразу узнал его. Это был Константин Разумовский, ученик Павла Геннадьевича. Но ученик не с его школы, а тот, которому он помогал в качестве репетитора.

Разумовский сразу отвёл мужчину в сторонку, туда, где их никто не мог бы увидеть. И вот, когда они встали за ширму, Константин сходу предложил Павлу Геннадьевичу то, от чего он в теперешнем положении просто не мог отказаться.

Оказывается, что парень, которому Смирнов проиграл несколько минут назад, был знаком с Разумовским. И у них, точно не понятно какого рода, но был между собой конфликт. И Разумовский хотел, чтобы Павел Геннадьевич помог им раз и навсегда его решить.

Тут нужно отметить, что Константин, хоть и учился в самой обыкновенной школе, тем не менее принадлежал к знатному роду. А это значило, что у него были и связи, и средства, которых сейчас так не хватало Павлу Геннадьевичу.

Павел Геннадьевич понимал, что поступает очень подло, но ничего поделать не мог. И несмотря на то, что странный парень, когда они не случайно пересеклись с ним в курилке, отдал Смирнову часть той суммы, которую он по итогу выиграл, даже это не могло изменить решения, которое было принято.

Разумовский предлагал деньги, которых хватило бы минимум на ближайший год. А в случае блестящего выполнения его просьб, обязывался выплатить и того больше. Плюс ко всему, Константин обещал свести Павла Геннадьевича с людьми, которые в будущем могли бы предоставить ему работу такого плана, где потребуются его исключительные умения.

Павел Геннадьевич нехотя, но сообщал Разумовскому всю информацию, которую получалось выудить. Конфликт Константина и парня по имени Александр перешёл к тому этапу, после которого должна была состояться решающая битва.

Разумовский знал, что у его противников не хватает людей для битвы, и поэтому был почти что уверен в том, что Александр по итогу обратится к Павлу Геннадьевичу. Так и случилось.

Константин ликовал, а Павлу Геннадьевичу становилось не по себе от того, что он делает. Разумовский дал ему последнее, и самое тяжёлое задание. Так как Смирнов близко подобрался к Александру и его союзникам, достаточно втёрся в доверие, то в решающий момент битвы он должен был переменить её ход.

Павел Геннадьевич, несмотря на то, что понимал, ради чего всё это делается и видел ту материальную помощь, которую Константин уже оказывает его семье, и которую должен будет оказать после, всё равно колебался. Он был в ужасном смятении и корил себя за то, что согласился на такой шаг.

По факту, он должен был оборвать чужую жизнь ради жизни своего ребёнка. Наверное, любой бы в его ситуации поступил точно так же. Ведь собственное чадо всегда будет дороже другого человека, и не важно, хороший этот человек, или не очень.

Решающий момент настал. Павел Геннадьевич, следуя плану до конца, старался не вызывать и минимальных подозрений в свою сторону. Он даже не соврал по поводу того, какая способность была у его противника (в тайне — союзника).

И когда внимание нужных людей было отвлечено, и на Павла Геннадьевича совершенно никто не мог подумать, он сделал свой ход.

Глава 8

Мы с Коловратом вывели из строя двух магов огня. Серёга сейчас боролся с третьим. Стас хоть и не сильно, но, всё-таки, доминировал в драке с магом воздуха. Колян держал на себе невидимку.

Оставались ещё двое Немых: тот, кто владеет силой земли, и тот, что повелевает светом. Последним противником оставался Костян со своей водной стихией.

Вроде бы, неплохой расклад, говорящий о том, что победа светит именно нам. Но…

Я, после того, как стал свидетелем драки Упыря с огневиком, обратил взгляд в другую сторону и тут же об этом пожалел. Световой маг, видимо, последние несколько секунд работал над очень сильным ослепляющим заклинанием. И вот, он вскидывает руки вверх, и над ним взрывается мощный и яркий, как само солнце, поток энергии.

Хоть я и успел отвернуться в другую сторону, да покрыть себя ледяным щитом, тем не менее, от эффекта «взрывного света» пострадал сполна. Глаза невольно зажмурились, казалось, будто кто-то поднёс мощные фонарики к лицу и настойчиво светил ими в меня.

Ничего нельзя было с этим поделать. Маг вывел меня из строя минимум на три секунды. И этого времени хватило сполна, чтобы ублюдки провернули свой заранее подготовленный план.