Углич. Роман-хроника - [31]
Но их торжество было не столь уж и продолжительным. Им так и не удалось оттеснить от трона Бориса Годунова. Прошло немного времени, как Ирина Годунова обвенчалось с младшим сыном царя, Федором Ивановичем.
Противостояние углицких князей с Годуновыми обострилось.
Неудача в Ливонской войне, свадьба Ивана Грозного на Марии Нагой и венчание царевича Федора на сестре Бориса Годунова значительно приблизили Углицкую трагедию.
Г л а в а 7
ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ ИВАНА ГРОЗНОГО
В конце семидесятых годов шестнадцатого столетия, в Ливонии и расположенных близ Нарвы крепостях почти вовсе не осталось русских войск (кои были вынуждены уйти на защиту Великого Новгорода), вследствие чего эти крепости стали легкой добычей шведов.
Шведский воевода Делагарди подступил к Нарве, открыл по ней ожесточенный пушечный обстрел, предпринял многотысячный штурм и 9 сентября 1581 года овладел городом.
Старые русские крепости Ивангород, Ям и Копорье, как тыловые, не были подготовлены к обороне и не могли оказать серьезного сопротивления врагам.
Утрата Нарвы, как скажет историк, имела далеко идущие военные и экономические последствия. Россия утратила с трудом налаженное «нарвское плавание», кое обеспечивало стране прямые торговые отношения с Западной Европой.
Иван Грозный пошел на значительные уступки и Речи Посполитой, отдав ей все свои владения в Ливонии, включая крепость Юрьев.
Россия сохранила небольшой участок побережья Финского залива с устьем Невы.
Так закончилась 25-летняя Ливонская война, в кою оказались втянутыми крупнейшие государства Прибалтики. Первая попытка России прочно утвердиться на берегах Балтийского моря завершилась неудачей. Поражение в Ливонской войне поставило государство в исключительно трудное положение.
В этих условиях Иван Грозный окончательно утратил доверие к своим боярам и воеводам. Разрядный приказ>48 заявил, будто причиной неудач в Ливонской войне была измена воевод. О том же царь писал в грамотах к королю Стефану Баторию.
Опасаясь боярской измены, Грозный стал прикреплять к земским воеводам своих личных представителей из числа доверенных «дворовых» людей. Но результат оказался плачевным: доверенные люди либо были взяты в плен, либо и вовсе погибли.
Царь был растерян. Он медлил, колебался и, наконец, возобновил тайные переговоры с английским двором о… предоставлении ему убежища в Англии. Но всё тайное становится явным. Намерение Грозного получило широкую огласку не только в Москве, но и за рубежом.
«48 лет отроду царь тяжело занемог». Это случилось в его Александровой Слободе. Сюда были немешкотно вызваны самые именитые бояре, митрополит и некоторые архиереи.
Поняв, что ему уже не поправиться, Иван Грозный объявил, что «по себе на царство московское обрел сына своего старшего князя Ивана».
И тогда все взоры боярской среды обратились в сторону наследника. Многие отмечали популярность царевича Ивана, с именем коего связывались надежды к лучшему.
И всё же Грозный выздоровел, но доверие его к 27 летнему сыну заколебалось. К недоверию прибавился страх. Как напишет англичанин Горсей, «царь опасался за свою власть, полагая, что народ слишком хорошего мнения о его сыне».
К концу жизни Грозный много болел, в нем появились признаки дряхлости, тогда как его сын достиг «мужественной крепости» и, как «пирог, злобно дышал огнем своей ярости на врагов».
В войсках и народе говорили о том, что царевич неоднократно и настойчиво требовал у отца войск, дабы разгромить поляков под Псковом. Передавали, будто в запальчивости наследник заявил государю, что сам-то он предпочитает сокровищам доблесть: будь у него даже меньше, чем у отца, богатства, он мог бы опустошить мечом и огнем его владения и отнял бы у него большую часть царства.
И всё же в старшем сыне своем (до своей болезни) Иван Грозный готовил России второго себя: вместе с ним занимался важными делами, присутствовал в Думе, объезжал государство, вместе с ним и «сластолюбствовал, менял наложниц и губил людей, как бы для того, чтобы сын не мог стыдить отца, и Россия не могла ждать ничего лучшего от наследника». Иван Васильевич желал, чтобы сын во всем ему уподоблялся, и он многого достиг, особенно приучив наследника к прелюбодейству. Однако сын искренне страдал за Россию и желал сам ходить в челе войск, сражающихся в Ливонии.
А Иван Грозный по-прежнему казнил «изменных» бояр, коих он ненавидел с детства. Часто вспоминая о своем несчастном младенчестве, царь позднее напишет:
«По смерти матери нашей, государыни Елены Глинской, остались мы с братом Георгием круглыми сиротами. Подданные наши, видя, что государство оказалось без правителя, начали заботиться не о нас, государях своих, а о стяжании себе богатства и славы, и враждовали между собой. И сколько зла натворили они! Сколько бояр и воевод, доброхотов отца нашего, убили! Дворы, села и имения дядей наших расхитили и водворились в них. Казну матери нашей перенесли в Большую (государственную) казну, причем вещи ее неистово пихали ногами и остриями посохов, а иное и себе разобрали. Нас же с братом Георгием начали воспитывать, словно чужеземцев или убогих нищих. Мы терпели нужду в одежде и в пище; ни в чем этом во время детства у нас не было довольства. Помню, бывало, мы играем, а князь Иван Васильевич Шуйский сидит на лавке, опершись локтем и, положив ногу на постель отца нашего, обращаясь с нами не только не по-отечески, но как властелин, словно перед ним находились порождения врагов… Что же сказать о казне родительской? Всю расхитили своим лукавым измышлением - будто бы на жалованье детям боярским, а сами от них всё себе отняли; детей боярских жаловали не за дело, верстали не по достоинству. Бесчисленную казну деда и отца нашего себе захватили, из нее наковали себе сосудов золотых и серебряных и на них написали имена своих родителей, как будто это было наследственным достоянием. После того наскочили на города и села и, причиняя горчайшие мучения, жителей безжалостно пограбили. А какие от них напасти были соседям - и не перечислить! Многие неправды и нестроения учинили, мзду безмерную от всех брали, и всё по мзде творили…»
Замыслов Валерий — известный писатель, автор исторических романов. В первой книге "Иван Болотников" рассказывается о юности героя, его бегстве на Дон, борьбе с татарами и походе на Волгу. На фоне исторически достоверной картины жизни на Руси показано формирование Ивана Болотникова как будущего предводителя крестьянской войны (1606–1607 гг.).
Валерий Замыслов. Один из ведущих исторических романистов России. Автор 20 романов и повестей: «Иван Болотников» (в трех томах), «Святая Русь» (трехтомное собрание сочинений из романов: «Князь Василько», «Княгиня Мария», «Полководец Дмитрий»), «Горький хлеб», однотомника «Грешные праведники» (из романов «Набат над Москвой», «И шли они из Ростова Великого»), повести «На дыбу и плаху», «Алена Арзамасская», «Дикое Поле», «Белая роща», «Земной поклон», «Семен Буденный», «Поклонись хлебному полю», «Ярослав Мудрый», «Великая грешница».Новая историко-патриотическая дилогия повествует об одном из самых выдающихся патриотов Земли Русской, национальной гордости России — Иване Сусанине.
Эта книга писателя Валерия Замыслова является завершающей частью исторического романа об Иване Болотникове.
В романе «Горький хлеб» В. Замыслов рассказывает о юности Ивана Болотникова.Автор убедительно показывает, как условия подневольной жизни выковывали характер крестьянского вождя, которому в будущем суждено было потрясти самые устои феодально‑крепостнического государства.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга Валерия Замыслова «Ярослав Мудрый» состоит из двух томов: «Русь языческая» и «Великий князь». Книга написана в художественном стиле, что позволяет легче и быстрей запомнить исторические факты жизни людей Древней Руси. В своей книге В. Замыслов всесторонне отображает жизнь и деятельность Ярослава Мудрого и его окружения. Первый том называется «Русь языческая», он начинается с детства Ярослава, рассказывает о предках его: прабабке Ольге, деде Святославе, отце Владимире, матери Рогнеде. Валерий Замыслов подробно рассказывает о времени княжения Ярослава в Ростове, об укреплении города.
Жестокой и кровавой была борьба за Советскую власть, за новую жизнь в Адыгее. Враги революции пытались в своих целях использовать национальные, родовые, бытовые и религиозные особенности адыгейского народа, но им это не удалось. Борьба, которую Нух, Ильяс, Умар и другие адыгейцы ведут за лучшую долю для своего народа, завершается победой благодаря честной и бескорыстной помощи русских. В книге ярко показана дружба бывшего комиссара Максима Перегудова и рядового буденновца адыгейца Ильяса Теучежа.
Повесть о рыбаках и их детях из каракалпакского аула Тербенбеса. События, происходящие в повести, относятся к 1921 году, когда рыбаки Аральского моря по призыву В. И. Ленина вышли в море на лов рыбы для голодающих Поволжья, чтобы своим самоотверженным трудом и интернациональной солидарностью помочь русским рабочим и крестьянам спасти молодую Республику Советов. Автор повести Галым Сейтназаров — современный каракалпакский прозаик и поэт. Ленинская тема — одна из главных в его творчестве. Известность среди читателей получила его поэма о В.
Автобиографические записки Джеймса Пайка (1834–1837) — одни из самых интересных и читаемых из всего мемуарного наследия участников и очевидцев гражданской войны 1861–1865 гг. в США. Благодаря автору мемуаров — техасскому рейнджеру, разведчику и солдату, которому самые выдающиеся генералы Севера доверяли и секретные миссии, мы имеем прекрасную возможность лучше понять и природу этой войны, а самое главное — характер живших тогда людей.
В 1959 году группа туристов отправилась из Свердловска в поход по горам Северного Урала. Их маршрут труден и не изведан. Решив заночевать на горе 1079, туристы попадают в условия, которые прекращают их последний поход. Поиски долгие и трудные. Находки в горах озадачат всех. Гору не случайно здесь прозвали «Гора Мертвецов». Очень много загадок. Но так ли всё необъяснимо? Автор создаёт документальную реконструкцию гибели туристов, предлагая читателю самому стать участником поисков.
Мемуары де Латюда — незаменимый источник любопытнейших сведений о тюремном быте XVIII столетия. Если, повествуя о своей молодости, де Латюд кое-что утаивал, а кое-что приукрашивал, стараясь выставить себя перед читателями в возможно более выгодном свете, то в рассказе о своих переживаниях в тюрьме он безусловно правдив и искренен, и факты, на которые он указывает, подтверждаются многочисленными документальными данными. В том грозном обвинительном акте, который беспристрастная история составила против французской монархии, запискам де Латюда принадлежит, по праву, далеко не последнее место.