Угасающее солнце: Кутат - [63]

Мелеин невозмутимо сложила руки на груди. Она заговорила так, словно говорила на Совете.

– Эбоутэй, ты понимаешь, зачем я пришла сюда?

– Требовать от нас службы, – сказала старая эли, и морщины прорезали ее лоб. – Ты ввергла мир в хаос и теперь пришла чтобы заставлять нас служить тебе. Ну что же, тащи и нас в то, что ты принесла сюда.

Мелеин внимательно осмотрела холл, причудливые каменные изваяния, украшения из драгоценных камней.

– Скажи несущим бремя, кел'ант джей'эном, что их жизнь в опасности. И что Ан-ихон в руинах, как и многие другие города. Сюда явились ци'мри. И она, несомненно, знает это…

– Эли слышит? – холодно спросил Ньюн, зная, что эли прекрасно все поняли.

– Ты не знаешь меня? – спросила Мелеин.

– Я знаю тебя, – ответила Эбоутэй. Ее голос скрипел от негодования.

– И ты позволишь мне войти?

– У меня нет выбора, – грустно произнесла эли. – Я прошу тебя, не приноси сюда войну.

– Восемьдесят тысяч лет странствий… и после этого нам говорят, что мы должны идти прочь.

– Ты уничтожишь нас, – закричала вторая из Матерей.

– Слушай, – снова заговорила Эбоутэй и сделала жест дрожащей рукой своим спутникам. – Покажите им, покажите им.

Молодая эли что-то сказала ближайшему к ней мужчине. Кивок белой головы, сверканье драгоценностей… Ньюн сжал в руке пистолет, готовый ко всему… Но тут часть стены сдвинулась, померк свет и появился экран, на котором ожили изображения… чернота… огонь… мертвые мри, эдун в развалинах… эдун в огне, падающие фигуры… обнаженные лица землян, корабли над руинами… ландшафт Кесрит… и лицо человека во весь экран, молодое и знакомое всем…

– Нет, – сказал Дункан, и Ньюн положил руку на его плечо. – Нет. Земляне здесь совсем ни при чем.

– Регулы, – громко сказал Ньюн, так чтобы слышала Мелеин, с лица которой сразу слетела маска бесстрастности.

– Откройте мне ваши машины, – потребовала она.

– Нет, – ответила мать эли. – Идите, воюйте из мертвых городов.

– Мы пришли сюда не для того, чтобы уходить. Если нам придется воевать, то мы начнем отсюда.

Губы старой госпожи задрожали. Она поднялась, и за ней поднялась вторая из Матерей, и с ней – Муж. Она обреченно взмахнула рукой. Эли открыли дальние двери, и Ньюн задохнулся от изумления: машины… такие, и не такие, как в Ан-ихоне. Такие, потому что форма была та же; не такие, потому их не было видно из-за украшений.

– Идем, – сказала Мелеин тем Сенам, которые пришли с ней. Только они прошли к машинам. Госпожа эли хотела последовать за ними.

– Нет, – решительно сказал Ньюн, и кел'анты моментально перестроились, преградив госпоже эли и всем остальным вход к машинам, что звались Эли'ит.

– Они убьют вас! – крикнула Эбоутэй. – Наши машины не говорят на хол'эйри!

Мелеин обернулась: маленькая белая фигурка на фоне громадных сложных конструкций.

– Да? Тогда напомни мне о том, что я забыла, Мать эли: о том, что эли знают, что такое ложь.

Наступила пауза.

– Отпустите ее, – сказала Мелеин. – Можете войти все.

Ньюн после секундного колебания подал знак остальным и направился вместе с Дунканом, и Хлилом, и Рас к Мелеин. Остальные остались у двери.

Мелеин вошла в белый круг, и тут же вспыхнул свет, заливший ее белым сиянием. Сердце Ньюна тревожно забилось, когда пророкотал голос машины.

– Нэй мри, – ответила ей Мелеин и стала говорить: – Ли'эй'хэйн! Ан-ихон! Зоухэйн! Зу'и'ай-шэй! – пульты начали светиться один за другим. – Эй'он! Ти'э'мэ-кэ! Као! – продолжала Мелеин.

Города! – внезапно понял Ньюн, и волосы зашевелились у него на голове. Она активизировала машины всех городов во всем мире – она вызывает защиту Мира!

И когда все пульты вспыхнули и машины с урчанием заработали, Мелеин резко повернулась и с торжеством крикнула Эбоутэй:

– А теперь скажи мне, Мать эли, что я здесь чужая, что мне нужно уйти, что все это не мое! Возьми машины у меня, Эли!

Эли подвинулась вперед, но остановилась на границе белого круга. Белое лицо, белые волосы, белый металл мантии…

– Машины, – продолжала Мелеин, раскинув руки, – выполняют то, что я говорю им, как это и должно быть. Они помнят все то, что заложили в них мои предки. Они знают Тайны тех, кто ушел когда-то. И они говорят на хол'эйри, госпожа эли.

– Эли'ит! – воскликнула Эбоутэй.

– Я здесь, – ответила одна из машин, но ответила на хол'эйри, и это сразило Эбоутэй.

– Дункан! – позвала Мелеин.

В наступившей тишине слышалось только урчание машин.

– Сов-кел, – прошептал Ньюн, встретив взгляд Дункана, и кивком головы указал на круг, куда звала его Мелеин. – Оставь дуса, сов-кел.

Дункан вошел в круг, приказав дусу остаться.

– Я здесь, – сказал он.

– Это тень-что-сидит-у-нашей-двери, – ответила машина. – Ан-ихон помнит.

– Кел Дункан, – сказала Мелеин. – Ты мой?

– Да, госпожа.

– Мне нужен корабль, кел'ен. Отсюда можно связаться с землянами. Они придут сюда по твоей просьбе?

– Чтобы захватить его?

– Это сделаешь для меня ты.

Тишина. Пятеро кел'ейнов ощущали все, что происходит в душе Дункана. Наконец он кивнул. Мелеин что-то включила на ближайшем пульте.

– Тебе нужно только говорить, – сказала она. – Ан-ихон, включи для кела Дункана передачу.

– Он может говорить.

Наступила глубокая тишина.