Уехать в Париж - [18]

— Правильно, там сидитДражнин.

— Он пришел сам?

— Почти, после профилактической беседы со мной.

— И где ты его раздобыл?

— В его родовом гнезде.

— Говорят, он такой коттедж отгрохал, где-то за городом.

— Да, в Валерианово.

— Ты этот коттедж видел?

— Обижаешь, начальник, я там был.

— Внутри?

— Конечно.

— Но говорят, там у него псарня.

— Там у него табличка «Во дворе злые собаки», но собак нет. Как полагаешь, почему?

— Не знаю.

— Это типичная обманка. Сейчас многие такие таблички вешают, а иногда даже на магнитофон лай собак и рычание записывают. Смекаешь?

— Смекаю. Зови.

Опер открыл дверь. Но в коридоре никого не оказалось.

— Елы-палы. Сбежал.

В этовремя в кабинете зазвонил телефон. Следователь снял рубку.

— Это шеф, — сказал он, зажимая рукой микрофон, — сейчас будет здесь, ты исчезни на время.

Толстуха сориентировался мгновенно, на то и опер. И уже через пару секунд в кабинете его не было.

* * *

— Проходи, Николай, — сказал начальник следотдела Дражнину, пропуская его вперед в кабинет Ходкевича.

Ходкевич при виде начальника встал из-за стола, а начальник, отнесясь к этому как к должному, продолжал.

— Вот, Виктор, с нашим бывшим коллегой произошел странный случай. Идет он по парку, и вдруг его хватают какие-то люди, привозят в какой-то подвал и начинают пытать, приняв за представителя конкурирующей банды. И, что самое интересное, пытаются выяснить у него обстоятельства похищения сына нашей, точнее вашей, француженки. Федорычу пришлось сказать, что похищенный находится у него на даче. Его повезли туда, но он, зная особенности расположения местности, убежал от похитителей и явился к нам.

— Он видел похитителей?

— Он все вам расскажет сам. А вы зафиксируйте его показания в объяснительной, поскольку вопрос о возбуждении уголовного дела еще не решен.

Закончив говорить, начальник, не прощаясь ни с Дражниным, ни с Ходкеви- чем, вышел из кабинета. А Ходкевич кивнул Дражнину на стул.

— Давайте уточним все, что вы видели, — сказал Ходкевич и взял в руки лист бумаги, но прежде всего, ответьте мне на несколько вопросов. У вас не сложилось впечатления, что бандиты ошиблись.

— Да, — кивнул Дражнин, — именно такое впечатление у меня и возникло, поскольку они несколько раз называли меня чужим именем.

— А что за воздействие применялось к вам?

— Они показывали мне сцены насилия с предыдущими клиентами.

— Нельзя ли поподробнее.

— Они садистски избивали одного человека. Они били его и, казалось, наслаждались этим.

— Так. Давайте вспомним, как они его избивали.

— Мне не хотелось бы к этому возвращаться.

— И все-таки. Он был связан или привязан к чему-нибудь?

— Нет, он сидел на стуле, много раз падал, его вновь поднимали и продолжали избиение.

— Продолжайте, — сказал Ходкевич, — мне кажется именно тут и находится разгадка этой «щемящей» душу истории.

— А может, его там и не было? — произнес Влад.

— Был, — сказал Борода, — и этому есть одно железное доказательство.

— Его похитили конкуренты?

— Возможно.

— Ты чего шифруешься?

— Да так, один странный тип все время появляется в поле моего зрения.

— Где?

— Не оглядывайся, он сидит через столик от нас.

А за соседним столиком сидел опер Толстуха. Нельзя сказать, что он вычислил каскадеров, просто он вернулся к одной из ниточек, которую когда-то выпустил из рук, позволив скрыться Бороде на автомобиле.

— Посмотри, что он пьет, — сказал Влад, сидевший спиной к оперу.

— Коктейль, как и Юрась.

— Значит, он не милиционер.

— Почему ты так решил?

— Потому, что милиция всегда за рулем, а значит.

— Ничего это не значит, но нам надо сваливать от греха подальше и внимательно смотреть, не появится ли он возле нас в ближайшее время.

— Идем, — сказал Борода Юрасю.

— Я еще не кончил, — ответил тот.

— Ну, так заканчивай.

Юрась отбросил в сторону соломинку, туда же отставил свою мнимую интеллигентность, махом выпил остатки коктейля и произнес:

— Я готов.

Все трое мгновенно снялись со своих мест и пошли к выходу. Опер не успел за ними, так как должен был еще рассчитаться.

Впрочем, он сделал правильно, что не побежал за каскадерами. Они на всякий случай проверились на выходе, но так как за ними никто не последовал, успокоились.

— Ты куда сейчас? — спросил Бороду Влад.

— Надо кое о чем сообщить Елене, — ответил он.

— О том, что нас пасут?

— Да, но я не об этом мужике.

— Тогда о ком?

— Мне показалось, что вокруг мастерской все время крутятся какие-то малолетки и среди них эта коза Жанет.

— Ты с этим не спеши. Это их дела молодые.

— Да нет, Влад, тут уже наши дела, хотя действительно, зачем спешить. Надо кое-что прояснить.

* * *

В парке Горького на скамейке сидели Борода и Жанет.

— Как ты меня нашел, дядя? — спросила Жанет.

— Очень просто, поймал какого-то шкета, который крутился возле мастерской и попросил, чтобы он передал тебе приглашение на свидание.

— Круто, как в советском кино.

— А я и есть советское кино, то есть его осколок.

— Оно и видно, — сказала Жанет и неприязненно оглядела Бороду с ног до головы. — И зачем я тебе?

— Хочу рассказать сказочку.

— Ну, расскажи.

— В некотором царстве жила-была девочка Юля, которую почему-то звали Жанет. Ничем она не выделялась из своих сверстниц.