Удивительные сюжеты Шекспира - [9]
И тут к Леонту обратилась Паулина, к которой король все эти годы был особенно добр, помня о её привязанности к покойной Гермионе.
— У меня есть статуя королевы, над которой много лет трудился великий итальянский скульптор Джулио Романо, — сказала Паулина. — Она стоит у меня в доме, в отдельной нише. После смерти Гермионы я захожу туда по несколько раз на дню. Не желает ли ваше величество взглянуть на статую?
Леонт, Поликсен, Флоризель и Утрата в сопровождении Камилло и придворных отправились в дом Паулины. И вот перед ними тяжёлый пурпурный занавес. Взявшись за его край, Паулина произнесла:
С этими словами она отдёрнула занавес. Король впился взором в прекрасную статую покойной жены, не в силах вымолвить ни звука.
— Я высоко ценю ваше молчание, — сказала Паулина. — В нём больше изумления, чем в словах. Но отвечайте — похожа ли она?
— Вылитая Гермиона! — ответил потрясённый король. — Но в жизни она была моложе, у неё не было морщин.
— О да! — согласился Поликсен.
— В этом отразилось искусство скульптора, — ответила Паулина. — Он изобразил её такой, какой она была бы теперь.
Леонт всё никак не мог оторвать глаз от статуи.
— Если б я знала, государь, — сказала Паулина, — что бедное изваяние вас так взволнует, то никогда бы его вам не показала.
— Не закрывай завесы, — только и мог вымолвить Леонт.
— Довольно, не смотрите так пристально, не то вам придёт в голову, что она движется.
— Пусть! Пусть! — воскликнул король. — Смотри, она как будто дышит!
— Нет, лучше уж я задёрну занавес, — сказала Паулина, — а то вам покажется, что статуя жива.
— Ах, Паулина, — ответил Леонт, — жаль, что мне так не казалось все минувшие годы!
— Если вы выдержите такое потрясение, я заставлю статую спуститься вниз и взять вас за руку, — сказала Паулина. — Но я боюсь, что вы сочтёте это колдовством.
— Делай всё что угодно — я буду только счастлив, — ответил король.
И вот, к изумлению присутствующих, статуя сходит с постамента, спускается по ступенькам и обнимает короля, а он в ответ обнимает и целует её — ведь это вовсе не статуя, а живая, настоящая Гермиона, его королева! Все эти годы она тайно жила в доме Паулины, не открываясь мужу: она знала, что Леонт раскаивается, но не могла простить ему потери новорождённой дочери.
Теперь, когда Утрата нашлась, Гермиона простила мужа, и они вновь стали одной семьёй. Наградой Леонту за долгие годы раскаяния стал тот миг, когда он вновь заключил любимую жену в объятия.
А Флоризель и Утрата сыграли свадьбу и жили вместе долго и счастливо.
Король лир
В давние времена в Англии царствовал король Лир. Он был стар, устал править королевством и желал лишь одного: спокойно прожить остаток своих дней рядом с тремя любимыми дочерьми. Две из них уже были замужем: одна за герцогом Альбанским, другая за герцогом Корнуэльским, а на руку и сердце младшей дочери претендовали герцог Бургундский и король Французский. Лир созвал дочерей и объявил, что намерен разделить королевство между ними.
— Но сначала, — сказал он, — я хочу узнать, насколько велика ваша любовь ко мне.
Старшая дочь, Гонерилья, — злая, порочная и вовсе не любившая отца — ответила так:
— Я люблю вас так же, как моя сестра, и даже ещё больше, — сказала вторая дочь, Регана, — мне ничего не нужно, кроме как любить вас.
Лир остался доволен признаниями Реганы. Наконец он обернулся к младшей дочери, Корделии:
— Ну, моя радость — меньшая по возрасту, но не по силе отцовской любви: ведь тебе я оставил лучшую часть королевства. Что скажешь мне ты?
— Ничего, государь, — ответила Корделия.
— Из ничего не выйдет ничего, — предостерёг отец. — Подумай и скажи ещё раз.
И Корделия сказала:
— Я вас люблю, как долг велит, — не больше и не меньше.
Корделия не могла ответить иначе: ей было противно слышать, как сёстры клянутся в любви к престарелому отцу, на самом деле не испытывая к нему даже простой благодарности.
— Я ваша дочь, — сказала она, — вы меня растили и любили. Я в благодарность плачу вам тем же: люблю вас, слушаюсь и уважаю.
Лир, который любил Корделию больше других дочерей, расстроился и обиделся, — ведь от неё он ждал ещё более возвышенных слов, чем от её сестёр.
— Тогда ступай прочь с глаз моих! — крикнул он. — Вырываю тебя из сердца навеки!
Граф Кентский, один из достойнейших придворных и военачальников Лира, встал на защиту Корделии, но король не пожелал его слушать. Он разделил королевство между Гонерильей и Реганой, а сам решил жить у них поочерёдно, оставив себе лишь свиту из сотни рыцарей.
Герцог Бургундский, узнав, что Корделия лишилась доли в королевстве, отказался просить её руки. Но французский король оказался мудрее.
— Твоя дочь-бесприданница станет моей королевой и королевой всей Франции, — сказал он.
