Удивительные приключения Яна Корнела - [6]

Это мясо нам посчастливилось достать совершенно случайно; Около месяца тому назад в нашу хату неожиданно вбежал сынишка соседа Штипека и сообщил, что на Мезнике — это гора за нашим селом, по которой проходит большак, — лежит конь. Все, у кого только были ноги, выскочили из халуп и давай туда. Действительно конь лежал там. Это был чудесный, упитанный гнедой мерин с белой звездочкой на лбу. Пуля попала ему в голову. Он был еще почти нетронут — только из его ляжки был вырезан кусок мяса. Все мужчины повытаскивали свои ножи и сразу же принялись за дело. Мясо проворно отделялось от костей, и через минуту на них не осталось ни одной крошки. Это была чистая работка. Только завершив ее, мы зарыли мертвого всадника, лежавшего рядом со своим конем. Вероятно, кто-то прикончил его из-за кожаной сумки, от которой остались на поясе одни лишь перерезанные ремешки, и из-за куска мяса с конской ляжки. (Я еще до сих пор помню, что, когда всадника закопали, отец громко помолился над его могилой.) В этот день каждая халупа варила и коптила конину. Ну, а сегодня мы доедим ее последние остаточки! За завтраком нам досталось по три кусочечка мяса; оно было, пожалуй, куда вкуснее, чем сочнейшее жаркое из свинины, которое принесет мне сюда сейчас моя Аполена, — а уж она ли не мастерица стряпать!

Едва я проглотил последний кусочек, — к счастью, он уже очутился у меня в желудке, — как вдруг кто-то забарабанил в двери. Это был сельский староста. Он предложил мне побыстрее собраться и бежать в Бержковицы, к замку. Там, мол, требуются погонщики скота, и оба Картака с Вацлавом Мотейлом уже собрались идти туда. Нам, добавил он, ничего не следует брать с собой, — к вечеру мы вернемся домой.

«Что ж, — подумал я, — перегнать скот — это ведь для нас не бог весть какая работа, весь день я проведу со своими тремя лучшими друзьями, а главное — в замке нам обязательно дадут на дорогу по куску хлеба!» Я натянул на себя полушубок, заплату на заплате, надел деревянные башмаки — и шмыг за дверь. Кто мог тогда подумать, что мне удастся вернуться домой только через двадцать лет! Конечно, я простился бы со своими родными иначе, а не буркнул бы им второпях: «Пока!» Да и вообще мне не пришлось бы с ними прощаться — ведь живым меня никому не удалось бы вытащить из халупы.

Итак, мы вчетвером направились туда через Спомышль, в котором к нам присоединились еще три парня. Не успели мы наговориться вдоволь о еде, гулянках и девчатах, как очутились уже в Бержковицах.

Нас привели на скотный двор, где уже толпились ребята из Цитова, Евиневси и Черноушека. Мы стали ждать вместе с ними. Только чего? Этого никто из нас не знал. Скота нигде не было видно. Но, когда мы начали мерзнуть и захотели побродить по деревне, нас не пустили туда и заявили, — если мы, мол, замерзли, то можем зайти погреться в амбар. Нам пришлось забраться туда и ждать там.

Сначала, чтобы убить время, мы пели песни, потом стали гадать, почему, мол, не выгоняют для нас скот, куда же мы погоним его зимой и удастся ли нам вернуться домой до наступления темноты. Однако наши разговоры стали постепенно затихать, пока совершенно не смолкли подобно тому, как замерзает вода в бочке. Головы же не переставали думать. Все это начинало уже нам не нравиться.

В полдень мы действительно получили хлеб. Батюшки, настоящий хлеб! Тогда у нас уже мало кто отваживался молоть зерно на мельнице, — ведь это было бы то же самое, что везти сверкающее золото через лес, кишащий разбойниками. Каждый предпочитал варить из пшеницы и ржи кашу прямо вместе с шелухой. А сейчас мы снова уминали настоящий хлеб с мякишем и пропеченной корочкой! У нас мигом исчезло дурное настроение.

Через минуту распахнулись двери амбара.

— Убирайтесь вон! Поживее! — кричал нам панский приказчик.

Мы вылетели из амбара подобно стае воробьев. На дворе нас ожидало такое зрелище, при виде которого мы едва не окаменели.

Тут стояли четыре кавалериста, в шлемах, с кирасами[7] на груди, пистолетами, торчащими у пояса, и с аркебузами[8], прикрепленными за спиной ремнями, перекрещивающимися на груди.

Встреча с солдатами настолько ошеломила нас, что мы попятились обратно к амбару и, окружив там приказчика, загудели, как пчелиный рой.

— Чего вы всполошились, ребята? — начал успокаивать он нас. — Вы пойдете в Роудницу, а это немалый путь. Вот они и будут охранять вас, чтобы с вами ничего не случилось.

— Мы пришли к вам перегонять скот! Где он? Что вы задумали сделать с нами?

Тут приказчик вышел из себя:

— Неужели вы воображаете, что я обязан давать объяснения всякому сброду? Хватит с вас того, что вы получили приказ перегонять скот. А где он, — это вас не касается. Ну где бы он, по-вашему, мог быть? В Роуднице, конечно! Пану князю угодно переправить скот сюда, в Бержковицы, к своему пану-племяннику. И вот за то, что он печется о вашей безопасности, вы платите ему такой наглостью. Ведь не каждому выпадает такое счастье, чтобы его вдруг стали сопровождать рейтары полка князя Лобковиц!

Потом он протискался через нашу толпу к всадникам и сказал им что-то такое, отчего они громко расхохотались. Один из них крикнул нам: