Удивительные приключения Яна Корнела - [3]
Произошло это, собственно, следующим образом.
Когда я вернулся из своих скитаний по свету, изувеченный и продырявленный, как решето, — точно представители всех племен, населяющих землю, испробовали на мне хотя бы по одному разу пистолет, палаш, копье или мачету,[4] — когда я, стало быть, вернулся домой и смог, наконец, дать отдых своим косточкам, то, разумеется, все интересовались тем, что пришлось мне пережить. «Расскажи, дядя, о себе!» или «Как ты потерял руку, сосед?» — любопытствовали они. Я же не заставлял себя долго упрашивать, — у меня давно чесался язык поскорее показать, что он подвешен недаром. Нередко во время моих рассказов присутствовал и бакалавр Донат. Однажды он выслушал меня и сказал: «Дядя Ян, если даже только половина из того, что ты рассказываешь, — правда (такое сомнение, честное слово, оскорбило меня), то тебе следовало бы записать все это. Твои приключения настолько необыкновенны, что поистине было бы обидно, если бы о них узнали лишь одни наши односельчане». После этих слов, он, как всегда, высыпал на меня целую пригоршню латинских изречений и тут же перевел их. Во всех этих пословицах говорилось о том, как полезно человеку познание мира.
Должен признаться, его совет отчасти подействовал на меня. Я испытал это на своей собственной шкуре. Мне приходилось более всего страдать из-за юношеской наивности, и я не сразу научился преодолевать трудности. Но если некоторые удары судьбы и обрушивались на меня, то они все же шли мне на пользу — по крайней мере тогда, когда я мог объяснить себе, почему они достались мне и почему я не мог избежать их. Хотите верьте, хотите нет, но подзатыльник, полученный в темноте, гораздо чувствительнее того, который ты можешь схлопотать от знакомой тебе руки, тем более, если причина, вызвавшая его, тебе известна.
А Донат продолжал: «Представь себе, произнесешь слово — ветер унесет его. Записанное же — останется даже после того, как ты сам уже превратишься в труху». Бр-р, не люблю я такие речи: перед моими глазами сразу же появляются черви и жуки; я живо представляю себе, как они в моем пустом черепе играют в прятки. Нет, я так люблю жизнь, что даже не могу выразить этого. Пока человек живет, — вокруг него происходит немало интересного; всем этим он может не только любоваться, но и попробовать изменить его. К тому же ничто никогда не бывает таким дурным, чтобы оно не смогло стать лучше, — разумеется, оно может быть и хуже, — однако всегда имеется достаточно таких вещей, которые могут порадовать человека даже в самую лихую годину. Сначала тебе улыбнется красное солнышко, потом ты увидишь перед собой чудесную гроздь винограда, вроде той, что висит здесь прямо перед моим носом, или, как случилось однажды со мной во время тюремного заключения, когда я лежал в кандалах, влетит к тебе через решетку ласточка, которая покружится под сводом и снова выпорхнет. Н-да, никогда в жизни я уже больше не видел такой чудесной птички!..
Из слов бакалавра вытекало, собственно, то, что написанное мною переживет меня и будет говорить от моего имени даже тогда, когда я сам буду уже на том свете. Следовательно, мне все-таки удастся в известной степени прицепиться к шлейфу вечности. Ну, против этого-то я бы нисколько не возражал!
Кроме того, сей ученый молодой человек говорил также о том, что наш святой долг — неустанно влиять на людей, стараться делать их лучшими и в этом как раз состоит задача всякого сочинения. Но последнее показалось мне мало убедительным. Я не раз видел, как на некоторых людей оказывала свое влияние, хотя бы на минутку, палка, но влияло ли на кого-нибудь записанное слово? Ведь оно, безоружное и слабое существо, на бумаге выглядит так, словно по ней только что пробежал муравей, вымазавшийся в саже. Короче, такое наставление бакалавра выше моего разумения. Видимо, бакалаврик разбирается в этом лучше меня, раз он сам зарабатывает себе на харчи только книгами и писаниной, да и не так-то уж плохо. Однако если учесть, что наш ученый успел прочесть массу облагораживающих писаний, то он должен был бы уже стать самим совершенством, а таковым-то он, честное мое слово, отнюдь не является. Чтобы разобраться в этом, мне достаточно и моего простого разума.
Но, черт возьми, сейчас мне все-таки припоминается такой случай; однажды на меня в самом деле подействовала и песенка. Это произошло тогда, когда… впрочем, случай с песенкой к предисловию не относится и о нем будет рассказано позже.
Если учесть все, что говорил наш милейший бакалавр, то покажется, собственно, странным, почему я так долго не решался последовать его совету. Рассказывать же я очень люблю. А писать я умел. Хотя я никогда не ходил и не мог ходить ни в какую школу, мне удалось научиться читать и писать дома, еще будучи маленьким мальчиком. До сих пор помню, как по субботам, после работы, отец доставал из сундука библию, — это была Кралицкая библия[5], и мы должны были хорошенько прятать ее. По ней он учил меня. Обычно отец был очень вспыльчив и нередко хватался за ремень, едва успеешь провиниться, однако во время занятий со мной он делался — терпеливым, словно ягненок. Поэтому, как только вечером на столе появлялись книга, бумага и гусиное перо, я мог быть уверен, что теперь мне опасаться нечего — порки не будет. «Помни, милый, — бывало говорил отец, — в этой библии — великая сила. Ведь из-за нее когда-то одни боялись нас, а другие — глубоко уважали. Однажды, во времена Гуса, приехал в Чехию из самого Рима какой-то весьма ученый прелат, — это был кардинал; наблюдал он за нами, наблюдал и убедился, что у нас даже люди, живущие в деревнях, умеют читать. Перекрестился он тогда от удивления и сказал: «В этой проклятой, обреченной аду, еретической стране любая деревенская старуха знает библию лучше, чем наши каноники…»».
Дилогия о предыстории и начале первой мировой войны, принадлежащая перу известного чешского писателя М. Кратохвила (1904–1988) издается на русском языке впервые. Вскрывая исторические корни трагических событий, автор создает обширную галерею портретов «вершителей судеб» Европы, раскрывает тайны закулисной политики, проводит читателя по полям сражений Галиции и Вердена.
Дилогия о предыстории и начале первой мировой войны, принадлежащая перу известного чешского писателя М. Кратохвила (1904–1988) издается на русском языке впервые. Вскрывая исторические корни трагических событий, автор создает обширную галерею портретов «вершителей судеб» Европы, раскрывает тайны закулисной политики, проводит читателя по полям сражений Галиции и Вердена.
Жизнь национального героя Чехии — Яна Гуса, документально и красочно воссозданная чешским писателем Милошом Кратохвилом, была столь быстротечной, что костер в Констанце, на котором сгорел Гус, казалось, должен был выжечь даже память о нем. Но случилось иное: этот костер стал зарей великого пожара, в котором в конце концов испепелился феодальный строй Чехии.В книге М. Кратохиила читатель не найдет захватывающих приключений, пафоса рыцарских поединков и вообще средневековой экзотики. Ян Гус всю свою недолгую жизнь провел или на кафедре проповедника в Праге, или на дорогах южной Чехии, или в темнице в ожидании неминуемой смерти.
Жизнь национального героя Чехии — Яна Гуса, документально и красочно воссозданная чешским писателем Милошом Кратохвилом, была столь быстротечной, что костер в Констанце, на котором сгорел Гус, казалось, должен был выжечь даже память о нем. Но случилось иное: этот костер стал зарей великого пожара, в котором испепелился феодальный строй Чехии.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Действие приключенческой повести современного русского писателя, проживающего на Украине, происходит в самом конце войны и в первые месяцы после победы Советской Армии над немецко-фашистскими захватчиками.…Легенда гласила, будто среди урочищ Донбасса в давние времена было спрятано бесценное сокровище. Накануне Великой Отечественной войны инженеру-геологу Васильеву удалось установить место его нахождения, однако начались боевые действия и телеграмму о находке перехватили враги. Инженер погиб, так и не выдав секрета, но его палач все же надеялся на успех.
Хочешь узнать, как рождаются легенды? К чему приводит чихание на левом борту? Зачем пираты носят в ухе серьгу? Добро пожаловать на борт корабля с золотыми парусами под командованием капитана Джонни Воробушка! Если, конечно, ты не боишься подпасть под чары русалки, заблудиться в лабиринте или столкнуться нос к носу с ожившими скелетами. Юному капитану и его друзьям предстоит полный опасностей поиск сокровищ, которые охраняет мумия Мятежника. Но лишь тот, кто по-настоящему любит легенды, сможет и сам сделаться их героем…
У девочки Насти, только что ставшей второклассницей, наступила пора первых в ее жизни летних каникул. И она отправилась проводить их на даче у бабушки. Но если ты мечтательница и отдыхаешь от всяких школьных дел, то обыкновенный дачный отдых может легко превратиться в опасное волшебное приключение. Когда в твою жизнь ворвутся и лешие с водяными, и летающие верблюды, тебе придется познакомиться и с Серым волком, и взмыть в небо на ковре-самолете. А все из-за того, что всего лишь попытаешься сорвать красивый цветок… Взрослый писатель Анатолий Курчаткин написал детскую повесть-сказку по сюжету, который подсказала ему внучка, – интереснейшая получилась история.
В книге известных авторов рассказывается о путешествиях, походах, забавных приключениях барона Мюнхгаузена. Издание заинтересует читателей прежде всего детского возраста.
Кто сказал, что человек – самый главный на планете Земля? Очередные невероятные похождения Шурки и Лерки опровергают этот постулат напрочь. В их родном городке, в Беларуси, в Европе и вообще во всём мире вдруг ни с того ни с сего увеличились насекомые. Увеличились не на какие-то там жалкие сантиметры, а на целые метры. Муравьи стали размером с крупную собаку, мухи – размером с телёнка, осы – не меньше лошади, а шершни стали, как слоны.Вся эта глобальная нечисть принялась охотиться на людей. Против глобалов выступили пожарные и милиция, армия, народное ополчение, а также школа, в которой учатся наши друзья.Школьники сражались с насекомыми и на земле, и в небе.