Удивительные приключения Маулины Шмитт. В ожидании чуда - [10]
Поворачиваю маленький ключ в дверце шкафа, слегка приподнимая её, иначе не откроется. Петли повизгивают, как усталые кошки. Шкаф тоже пуст. Вообще-то он был по большей части мамин, и почти все вещи мы из него забрали. Обнаруживаю только горстку леденцов от кашля, стаканчик с наполовину съеденным маулиновым йогуртом, ложкой и плесенью и две пары чистых мужских носков.
Ещё раз взглядываю на кровать. Она не убрана. Касаюсь одеяла — и тут меня без предупреждения накрывает: вдруг вижу себя в такое же утро девять или десять лет назад. Маленькая Маулина, заспанная, спотыкающаяся, в полусне пробирается по королевству. Я стою замёрзшая на кухне перед балконной дверью и с изумлением рассматриваю цветы-узоры на стёклах, изо рта клубами пар — королевский мороз. Через какое-то время совсем коченею и оглядываюсь в поисках чего-нибудь согревающего. На кухне ничего такого нет, только маленькая зебра посреди дивана. Я хватаю её, прижимаю к себе, и мы вместе мчимся в спальню, где в восхитительно тёплой пещере лежат мама и Тот Человек — между пальцев ощущаю колючее белое одеяло Того Человека, оно раскаляется чуть не докрасна, когда он спит. Заползаю в одеяльную пещеру, укрываюсь с головой. Прижимаю свои малюсенькие ледяные ножки к волосатым тёплым-претёплым ножищам Того Человека.
Он рычит и на полсекунды открывает один глаз, узнаёт меня, приподнимает ногу и зажимает мои ступни у себя между коленками, как тесто в вафельнице. Пахнет кожей, потом и сном. Тут, рядом с Тем Человеком, изумительно тепло, это самое тёплое место во всём королевстве. Он согревает нас, зебру и меня, совершенно между делом, даже не замечая этого, только чмокает сухими губами и подёргивает себя за чёрные волосики на ногах.
Это мой отец — худой человек в пёстрых трусах. Он не очень-то силён, зато умеет замечательно рассказывать анекдоты. С другой стороны от Того Человека лежит мама. Я положила голову на зебру, как на подушку, и под тяжёлым одеялом зазвучал трёхголосный хор: я выводила мелодии в такт их вдохам и выдохам, наши дыхания сходились и расходились, но не теряли гармонии. Вот так это было. Всё это у нас было когда-то, давным-давно.
Выпускаю из пальцев одеяло, делаю глубокий вдох.
Где, где эти чёртовы письма моих родителей?
Вскакиваю, выбегаю из спальни: надо всё просканировать, ничего не упустить. Коридор, ванная, кухня. Где ж они только могут быть? Их нет ни в кухонных шкафчиках, ни за зеркалом в ванной, ни под сине-белым диваном, на который я в конце концов падаю без сил. Прямо рядом с зеброй, которая смирно сидит на подлокотнике и спокойно смотрит на заваленный хламом стол. Чувствую, как чешется в сгибах локтей, как нарастает жар и по затылку мурашками крадётся Мяв, но, если он сейчас из меня вырвется, если бутылки разобьются и йогурты шмякнутся об стену, если всё полетит вверх тормашками, Тот Человек догадается, что я была здесь. Так что лучше взять себя в руки.
Встаю и делаю шаг к двери, но тут сзади раздаётся какой-то шорох. Оборачиваюсь — ничего. Поворачиваю голову обратно и краем глаза замечаю, как зебра мне подмигивает. Правда!
— Ну-ка, ещё разок, — говорю я. Голос в пустой кухне звучит странно и как-то неприятно. Я что, сама с собой уже разговариваю? Наклоняюсь, заглядываю зебре в глаза: — Ты мне это брось.
И легонько тыкаю её пальцем.
В следующее мгновение зебра уже у меня в руках, я крепко прижимаю её к себе, и мы вместе мчимся по коридору. Прочь отсюда! Галопом!
Глава 15
Дзюдо для инвалидов
Первое, что я чувствую, вернувшись домой, — запах супа. Людмила ещё здесь. С чего бы это? Она ведь всегда бывает у нас только до обеда. Людмила выходит из кухни с озабоченным видом.
— Что такое? — спрашиваю.
Она пожимает плечами. Смотрит в пол.
— Мама. Упала, — говорит она. — Переоценила свои силы…
Иду в мамину комнату. Она лежит в постели и дремлет. Увидев меня сквозь полуприкрытые веки, медленно возвращается в реальность. Открыть глаза у неё получается с трудом; видно, как движутся глазные яблоки.
— Что случилось? — спрашиваю я.
— Всё хорошо, — говорит мама тихо. — Ничего не случилось!
И в подтверждение показывает большой палец.
— Всё отлично, — шепчет она, — только устала очень…
— Мама, — говорю я. — Что. Случилось.
— Мне сегодня многое удалось, — голос еле слышен.
— В смысле? Выйти на улицу и лечь на тротуаре? Изобразить инвалидку?
Мама слабо ухмыляется. Иногда она так развлекается: медленно-медленно переходит улицу, опираясь на палку, — испытывает терпение водителей. Но они ведут себя безупречно и всегда спокойно ждут. Ей ещё ни разу никто не сигналил.
— Не совсем, — говорит она. — Утром написала письмо и понесла его в почтовый ящик.
Четыреста двенадцать метров, прикидываю я. Вполне себе расстояние.
— Зачем? — спрашиваю.
— Я себя хорошо чувствовала, — отвечает она. — И день такой хороший, хотела птиц увидеть и чтобы солнышко в лицо.
Качаю головой:
— Это ж слишком далеко.
Она кивает:
— Немножко. Метров сто лишних. Там ещё лёгкий подъём у главной улицы. Раньше я его и не замечала, а сегодня он оказался каким-то непреодолимым. Я свою хитрость применяла — ну, ты знаешь: смотреть вниз, на ноги, и приговаривать: «Раз! Два! Туфли надень-ка! Как тебе не стыдно спать!» Так и ползла, шаг за шагом.
Мауляндия – настоящий рай. Солнышко светит, жуки жужжат, бутоны и почки разворачиваются, трава тянется вверх, кошки лениво потягиваются, мурчат и ловят жуков на лету…Всё осталось там. Теперь Маулина и её мама живут в дурацком Пластикбурге, где только сонные мухи, жабы и старые бабуськи, всё остальное – пластиковое. Почему мама и Тот человек расстались? Мама говорит: это потому, что они перестали друг друга понимать.Ну раз они оба чокнулись, придётся взять дело в свои руки. Тот человек поступает несправедливо.
Документальная повесть о жизни семьи лесника в дореволюционной России.Издание второеЗа плечами у Григория Федоровича Кругликова, старого рабочего, долгая трудовая жизнь. Немало ему пришлось на своем веку и поработать, и повоевать. В этой книге он рассказывает о дружной и работящей семье лесника, в которой прошло его далекое детство.
Наконец-то фламинго Фифи и её семья отправляются в путешествие! Но вот беда: по пути в голубую лагуну птичка потерялась и поранила крылышко. Что же ей теперь делать? К счастью, фламинго познакомилась с юной балериной Дарси. Оказывается, танцевать балет очень не просто, а тренировки делают балерин по-настоящему сильными. Может быть, усердные занятия балетом помогут Фифи укрепить крылышко и она вернётся к семье? Получится ли у фламинго отыскать родных? А главное, исполнит ли Фифи свою мечту стать настоящей балериной?
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.