Удивительные дети - [21]

— А у тебя голова, как еловая шишка.

— А у тебя голова, как ведро.

— А у тебя во рту зуба нет…

— А ты рыжий.

— А ты селёдка.

— А ты вуалехвост.

— А что это такое?

— Вуалехвост — и всё.

— А ты первердер…

— Это ещё что значит?

— Значит, что ты первердер.

— А ты дырбыртыр.

— А ты выртырвыр.

— А ты ррррррр…

— А ты ззззззз…

— А ты… ы-ы! — сказал Юра и увидел рядом учителя.

— Хотел бы я знать, — спросил учитель, — кто же всё-таки вы такие?

Как мы на самолёте летали

Приезжаем на аэродром. Нас шефы-лётчики пригласили.

Весь класс наш в один самолёт уместился. Прямо дом, а не самолёт! Хочешь сиди, хочешь стой — что хочешь делай!

Валерка петь стал. Только когда загудел самолёт, он почему-то вдруг перестал петь.

— Летим уже? — спрашивает. — Или нет?

Кто-то как закричит:

— Летим! Летим!

— Я боюсь, — говорит Валерка. — Зачем я только в кино не пошёл! — И зубами стучит.

Я ему говорю:

— С непривычки это бывает.

— А ты раньше летал? — спрашивает Валерка.

— Я на катере ездил. А это почти что одно и то же. Мы с отцом с катера рыбу ловили.

Вдруг выходит к нам лётчик. Улыбается, спрашивает:

— Ну как?

Валерка как заорёт:

— Ой, идите за руль! Самолёт упадёт! — И заплакал.

Лётчик смеётся.

— Не беспокойся. Там ведь ещё лётчик есть.

Валерка перестал плакать.

— Эх ты, плакса! — говорит лётчик. — Девочки на тебя смотрят.

Катя услышала и говорит:

— Мы на него совсем не смотрим. Мы в окно смотрим.

А лётчик не отстаёт:

— Они даже смотреть на тебя не хотят; эх ты, трусишка! — Миша Колосов говорит:

— Чудак Валерка. Сначала пел, а потом стал бояться.

Лёнька Скориков говорит:

— Это он, наверно, от страха пел.

Тут самолёт на снижение пошёл.

Вышли мы из самолёта.

— Эх, — говорит Валерка, — хорошо бы ещё покататься.

— Вот и прекрасно, — улыбается лётчик, — сейчас будем на вертолёте кататься.

Я обернулся — нет Валерки.

— Где Валерка? — спрашивают ребята.

Наверное, он в кино пошёл!..

Лукьян

Катю вызвали отвечать урок, а Маша в окно засмотрелась. Катя подсказку ждёт, а Маша видит собаку Лукьяна и говорит тихо, вслух:

— Лукьян…

Катя думала, ей подсказали, и повторяет:

— Лукьян…

— При чём тут Лукьян?! — удивился учитель.

Учитель сердито смотрит на Катю.

Катя сердито смотрит на Машу.

А Маша спокойно смотрит в окно.

И мы помогали

Когда снег с крыши сбрасывали, мы всем двором помогали дворнику. На крышу нас, конечно, не пустили.

Тогда мы собрались во дворе, встали цепочкой, взявшись за руки, и никого не пускали в ту зону, куда снег падал.

Когда люди в эту зону шли, не подозревая об опасности, мы хором кричали:

— Сюда нельзя! В обход!

И все люди шли в обход.

На Ваську небольшой кусок снега сел. Кружился, кружился в воздухе и прямо Ваське на голову опустился.

Васька только тряхнул головой, и этот снег на его голове растаял. Он потом всё повторял, что своей головой защитил других. Нескромно, я считаю, такие вещи заявлять.

Тоже мне! Как будто это был какой-нибудь громадный кусок льда.

Нас вовсю дворник гнал, а мы не уходили. Так до конца помогали.

А дворник говорит, что мы мешали.

Как же так?!

Не может этого быть!

Язык

Ребята работали. А Петя сел на ступеньку. И так сидел. Очень нужно работать!

Но сидеть надоело.

Он кошку увидел.

Поймал её.

Показал кошке шиш, посвистел кошке в ухо, по дул на неё, скорчил несколько рож, спел три песни, язык показал.

Она его цап лапой по языку!

Он сразу петь перестал.

Заорал, кошку выпустил и помчался к ребятам…

Лучше поздно, чем ни когда!

Как я помогал маме мыть пол

Я давно собирался пол вымыть. Только мама не разрешала мне. «Не получится, — говорит, — у тебя…»

— Посмотрим, как не получится!

Трах! — опрокинул ведро и пролил всю воду. Но я ре шил, так даже лучше. Так гораздо удобней мыть пол. Вся вода на полу; тряпкой три — и всё дело. Воды маловато, правда. Комната-то у нас большая. Придётся, ещё ведро на пол вылить. Вылил ещё ведро, вот теперь красота! Тру тряпкой, тру — ничего не выходит. Куда же воду девать, чтобы пол был сухой? Без насоса тут ничего не придумать.

Велосипедный насос нужно взять. Перекачать воду обрат но в ведро.

Но когда спешишь, всё плохо выходит. Воды на полу не убавилось, и в ведре пусто. Наверно, насос испортился.

Тут мама в комнату входит.

— Что такое, — кричит, — почему вода?

— Не беспокойся, мама, всё будет в порядке. Надо толь ко насос починить.

— Какой насос?

— Чтобы воду качать…

Мама взяла тряпку, смочила в воду, потом выжала тряпку в ведро, потом снова смочила, опять в ведро выжала.

И так несколько раз подряд. И воды на полу не стало.

Всё оказалось так просто. А мама мне говорит:

— Ничего. Ты мне всё же помог.

Привычка

Не успели приехать в пионерлагерь, а уже тихий час! Не хочется человеку спать, — так нет, спи, хочешь не хочешь! Как будто мало спать ночью — ещё днём спи. Тут бы пойти искупаться в море, — так нет, лежи, да ещё глаза закрой. Книжку и то почитать нельзя. Стал я напевать чуть слышно. На певал, напевал и заснул. За ужином думаю: «Ага, вот оно что: чтоб заснуть, нужно что-нибудь спеть. Иначе никак не уснёшь».

На другой день я как только лёг, так сейчас же тихонечко и запел. Я даже сам не заметил, как стал так громко петь, что прибежал наш вожатый Витя.

— Это что ещё за певец такой?