Удивительное рядом, или Тот самый, иной мир. Том 2 - [23]

А на счёт радужных перспектив Юриника и его печени Дорокорну стало известно якобы со слов вездесущего домового, с коим они успешно спелись и ловко сплели заговор против обречённого Юриника. И вот сердобольный Дорокорн, как истинный заботливый друг, поспешил заранее, пока не слишком поздно, предупредить Юриника о страшной опасности, нависшей над ним. А убивать они его ни в коем случае не будут, что они, звери, что ль, какие? Просто-напросто сожрут его печень и всё тут! Делов-то на грош! Может быть, они даже употребят его печёнку в пищу не целиком, а оставят немного и самому Юринику, так сказать, на пробу.

Но шутки шутками, а впечатлительный Юриник проникся этими кулинарными изысками своих предполагаемых соплеменников всерьёз. Он потом ещё долгое время ругался на тех, кто предлагал ему отведать печёнку в любом виде, с солью и без таковой. А предложений, благодаря стараниям Дорокорна и вездесущего домового, надо думать, поступало огромное количество, особенно поначалу. Ибо блюд с использованием печени существует великое множество. Однажды, много времени спустя умелому пройдохе домовому всё же удалось подсунуть Юринику вкусненький пирожок с чудной начинкой. После чего домовой ловко всучил ему брошюрку, где описывался подробнейший рецепт приготовления сего принципиально нового и доселе незнакомого Юринику кушанья. И, как оказалось, если иметь в виду начинку, Юриник действительно никогда ранее не едал ничего подобного. Уже немного подзабывший историю со своей печёнкой, Юриник наивно заинтересовался. Новым же в том рецепте оказалось только то, что в разделе «приготовление начинки», вместо «берем свежую печёнку жирного гуся», было каллиграфическим почерком Дорокорна подписано «берем свежую печёнку жирного беглого геронита»! Вовсе нетрудно догадаться о реакции Юриника на эту невинную шутку друзей.

* * *

Глава 6 Настоящий Подземный город

Пока мы шли, мне почему-то постоянно казалось, что вот сейчас из-за какого-нибудь поворота появится наглый ворон со своими разговорами и всё испортит. Но пронырливый Коршан, ко всеобщей радости, так и не появился.

А вот, наконец, и заветная лестница. Пришли. Вопреки нашим ожиданиям, Дормидорф не стал больше предпринимать ровным счётом никаких действий. Загадочный дедушка предложил нам не стесняться и располагаться поудобнее напротив ступенек. Сам же, показывая пример, уверенно уселся на корточки и прислонился спиной к стене всего в нескольких шагах от последней ступеньки. Мы, немало удивившись, вынуждены были послушно последовать его примеру. А что нам ещё оставалось?

И снова тягомотное время принялось тянуться, будто издеваясь над нами. Дормидорф так и не открыл нам своих планов и, в отличие от него, мы продолжали теряться в сумеречных догадках и фантастических предположениях по поводу дальнейшего хода развития событий. Я рискнул намекнуть ему, что теперь-то было бы совсем неплохо поделиться и с нами своими заумными тайнами! На что Дормидорф, видимо, чтобы занять время, прочёл нам целую лекцию. Он говорил тихо, но эмоционально.

– Терпение, друзья мои! Запомните хорошенько самое главное: всегда, при любых обстоятельствах имейте терпение. Терпение – вот истинная добродетель! Только не путайте, пожалуйста, с терпимостью и всепрощением, что является полнейшей и немыслимой чушью! Да, чушью или происками врагов, ибо зло всегда и неминуемо должно быть наказано! Творящие же его злобные гадёныши должны всенепременно и твёрдо это усвоить, зарубить на своих носах и знать, как своё собственное я, а, следовательно, и ожидать справедливого возмездия! И лишь только тогда они, собаки бешеные, хорошенько призадумаются, прежде чем всласть намерзопакостничать. А терпимость к мерзопакости в любом её проявлении и есть слабость и преступное попустительство! Всё это способствует и даже порождает развитие распущенности и вседозволенности и, что совершенно естественно, причиняет всем непоправимый вред.

Нужно уметь ждать и выжидать, случай ведь обязательно представится, его надо лишь суметь вовремя распознать или создать самому, и тогда нужно быть готовым нанести удар в самое сердце. Наносить ответный или упреждающий удар надлежит только наверняка! Бить без жалости, но предварительно всё предусмотреть, рассчитать и взвесить. Даже если удар будет слаб, но нанесён в самое уязвимое место, он будет необычайно чувствителен. И наоборот, ожидаемый сильный удар практически бесполезен. Вреда от него порой бывает гораздо больше, чем пользы, ибо он открывает противнику ваши истинные намерения и тратит наши драгоценные силы и время, которых потом может не хватить на защиту и дальнейшее развитие успеха. И что тогда? А тогда досадный и позорный проигрыш! В то же время защиты не потребуется и вовсе, если делать всё наверняка, не колеблясь. Только обязательно необходимо быть уверенным в своей правоте. Очень важно не кривить душой перед самим собой. Это обязательно придаст дополнительные моральные преимущества, которые, в конечном счёте, выльются в физические, помогут собрать в нужный момент все силы для решающего броска. Недаром даже при худших условиях верх часто одерживает тот, кто прав. Неправая сторона почти всегда знает наверняка или непременно догадывается, что она неправа. Так же она знает, что при некотором терпении и упорстве когда-нибудь всё равно неминуемо падёт, словно колосс на глиняных ногах. А всё почему? Да потому что она подсознательно ожидает и боится прихода того, кто воистину прав. Вот тогда-то придётся раскрыть врата, ответить за всё сполна и получить по заслугам! Ибо вечно гнусность продолжаться не может, впрочем, точно так же, как и что-то хорошее. Но хорошее, заканчиваясь или исходя на нет, оставляет за собой добрый и светлый шлейф удовлетворения и искреннего стремления всё повторить и сделать ещё лучше, и, конечно же, тоскливое сожаление о былом. Плохое же, мало того, что само по себе практически никогда не уходит, так ему ещё требуется помощь, чтобы сгинуть. А те силы, которые помогают сотворить это действо – и есть добро, по крайней мере, на том этапе.