Удивительная история освоения Земли - [10]

Все дело в том, что при движении с востока на запад в Южном полушарии солнце в полдень действительно будет светить справа по борту, то есть на севере. Но чтобы в этом удостовериться, необходимо пересечь экватор. Измыслить подобную дичь совершенно невозможно, поэтому рассказ путешественников о солнце справа, который Геродот посчитал развесистой клюквой, наоборот, является веским аргументом в пользу финикийской экспедиции.

Немецкий путешественник Пауль Вернер Ланге считает, что уже сама определенность маршрута исключает всякие сомнения. Он пишет:

Как протекало плавание, можно строить только догадки. Возможно, моряки покинули Египет в конце лета, проследовали на юг вдоль побережья Сомали, подгоняемые северо-восточным муссоном, который дует здесь в октябре – ноябре, а область юго-восточных пассатов преодолели с помощью Мозамбикского течения. Пассат, до сих пор препятствовавший продвижению вперед, по ту сторону мыса Игольного (самая южная точка Африканского континента. – Л. Ш.) услужливо наполнил их паруса. Наибольшие трудности подстерегали мореплавателей в экваториальной зоне штилей и там, где они задержались из-за северо-восточного пассата и Канарского течения. Совершенно неясно, на каком берегу они сеяли свое зерно, но для истории открытия Африки это не имеет значения, равно как и само предприятие. Как и смелые плавания викингов в Америку, оно не оказало влияния на ход истории.

Конечно, вопросы все равно остаются. Согласно тогдашней картине мира, Индийский океан представлял собой замкнутое внутреннее море, окруженное в том числе и африканским побережьем, поэтому Африку нельзя обогнуть в принципе. Как мог фараон (человек, надо полагать, образованный) отдать столь бестолковый и невразумительный приказ – обойти вокруг Ливии и вернуться через Геракловы столпы в Египет, если почти наверняка был убежден в совершенной невозможности подобного предприятия? С другой стороны, крайне маловероятно, чтобы он задался сугубо научной целью – подтвердить или опровергнуть общепринятую модель мироустройства. Вероятнее всего, экспедиция направлялась в Пунт или Офир, одну из тех полулегендарных, почти мифических стран на восточных берегах Африканского континента, о несметных богатствах которых испокон веков рассказывали удивительные вещи. Не найдя вожделенных сокровищ, путешественники двинулись дальше на юг и в конце концов обнаружили, что плывут уже в северо-западном направлении. А «приказ» фараона, видимо, – позднейшая вставка, призванная хоть как-то обосновать дерзкое предприятие. Так или иначе, но сам факт африканской кругосветки за 600 лет до н. э. сомнений практически не вызывает.

О плавании за Мелькартовы столпы Ганнона, уроженца Карфагена, информации у нас чуть побольше. Римляне называли карфагенян пунами, или пунийцами. Тороватые и ушлые пунийцы подошли к делу фундаментально. Лапидарный отчет, высеченный на каменной плите, установили в храме античного бога Кроноса, который символизировал всепожирающее время (аналог этого божества именовался у карфагенян Баал-Хамоном), но плита до наших дней не уцелела. Древние римляне, одержав блистательную победу в третьей Пунической войне, расколотили монумент вдребезги и сравняли Карфаген с землей. Текст Ганнона успел прочитать греческий историк Полибий, и с тех пор с этим интересным документом можно познакомиться только в переложениях, ибо оригинал, увы, утрачен. Вступительные строки гласят:

И решили карфагеняне послать Ганнона в плавание за Столпы Геракла, чтобы основать ливийско-финикийские поселения. И он отправился в сопровождении 60 пятидесятивесельных кораблей с 30 тысячами мужчин и женщин, съестными и прочими припасами.

Дальше рассказывается, как, миновав Гибралтарский пролив, колонисты вышли в Атлантический океан, повернули на юго-запад и двинулись вдоль побережья современного Марокко, основывая по пути торговые поселения – Тимиатерион, Арамбис и др. Термин «колонисты» может вызвать справедливые нарекания со стороны въедливых специалистов, но как иначе поименовать эту эскападу, особенно если учесть статус главы экспедиции и сам размах предприятия? Ведь Ганнон был не просто адмиралом большой флотилии в современном понимании этого слова, но одним из двух соправителей Карфагенской республики, которые избирались сроком на один год. Если же принять во внимание, что финикийцы, судя по всему, еще в VII веке до н. э. достигли Мадейры, а в VI столетии до н. э. обосновались на Канарах, то следует признать: они не плыли куда глаза глядят. Первые сотни миль побережья Западной Африки были им неплохо знакомы, так что экспедиция Ганнона есть не что иное, как продуманная миссия, нацеленная на освоение новых территорий и рынков сбыта.

Обогнув Зеленый мыс, путешественники вошли в большую бухту, которую можно отождествить с устьем Гамбии или Сенегала, потому что она кишела крокодилами и бегемотами. Правда, на всякий случай следует иметь в виду, что в середине I тысячелетия до н. э. климат Северной Африки был гораздо мягче. Пик глобального потепления, которым закончился вюрмский ледниковый период (8–10 тысяч лет назад), принято называть максимумом голоцена. Средние температуры в то время были на 3–5 градусов выше современных, и все климатические пояса уползли на 800–1000 километров к северу. Знойная Сахара была тогда цветущей саванной, где паслись стада копытных, а на широте Мурманска шумели дубравы. К IV тысячелетию до н. э. в Северном полушарии вновь ощутимо похолодало.