Удерживая маску - [17]

– Кагами-сан крута, – качнул я головой.

– А то ж, – вздернула носик девочка. – Мы ей конечно помогали, но… как бы это… – замялась Мизуки.

– У двух пигалиц подросткового возраста, – раздался у нас за спиной голос Кагами, – и без домашней работы полно хлопот.

– Ну, как-то так, – осторожно согласилась с ней Мизуки.

– Это Акено-сан настоял? – спросил я у Кагами.

– И он тоже, – вздохнула она в ответ.

– Не могу с ним не согласиться.

– Мужчины, – покачала головой женщина. – Я и сама вполне могу решить, когда мне требуется помощь.

Может она конечно и права, но когда твоя женщина беременна, мозг порой отключается не только у нее. У Кагами же, живот вырос в достаточной степени, чтобы Акено начала напрягать ее постоянная работа по дому. Вот он, видимо, и подстраховался.

Беременность такая штука…

Моя подруга Акеми, в своем кругу более известная как Заноза, как-то раз упоминала, что у женщин-бахироюзеров есть проблема с рождением детей. Рождение первенца проходит нормально, но уже со второго ребенка начинаются проблемы. Забеременеть-то легко, а вот с рождением уже не все так просто – есть вероятность потерять или ребенка, или мать, или даже обоих. Вероятность не то чтобы большая, но заметная, которую приходится принимать во внимание. Чета Охаяси со своими тремя женами и шестью детьми в этом плане герои. Про третьего ребенка и говорить нечего – там шансы и вовсе пятьдесят на пятьдесят. Либо –либо. Либо все хорошо, либо все плохо. Уж и не знаю, чем это вызвано.

– Как скажете, Кагами-сан, – пошевелил я плечом, – но мое мнение вы слышали. Да и вообще, женщина в вашем положении должна быть здорова, не обременена делами и немного стервозна.

– Ох, какой опытный мужчина, – усмехнулась Кагами. – Особенно мне про стервозность понравилось.

– Круто сказал, Синдзи, – восхитилась стоявшая рядом Мизуки, – пойду папе расскажу.

Трольчиха рыжая… Я, признаться, даже рукой дернул остановить ее, но улепетывала девчонка слишком быстро.

– Девочки, – повысила голос Кагами, – организуйте нам чай в белую гостиную. Пусть будет «Желтый монах». И не как в прошлый раз, – самую малость изменила она тон, – иначе я разозлюсь. Пойдем, Синдзи, что тут без дела стоять?

На что женщины с заметным испугом принялись кланяться. Умеет жена Акено играть тональностью голоса, и тебе просто холодный, и тебе показательно-холодный, и раздраженно-холодный, и серьезно-холодный, и так далее и тому подобное. И это только холодный тон. А вот в свою сторону, я от нее такого никогда не слышал – как-то раз попытался припомнить и не смог.

– А что было в прошлый раз? – не удержал я своего любопытства.

– Ох, – вздохнула она в ответ. – Тебе, осквернителю чая, не понять насколько важна заварка, но передержать в воде десятилетнего «Желтого монаха» – это за гранью добра и зла.

– «Осквернитель чая» звучит даже немного эпично, – усмехнулся я. – У меня, кстати, есть хороший знакомый, который фанатеет от чая. В этой теме, он, наверное, даже превзойдет вас, Кагами-сан.

– Оу, – улыбнулась она. – Располагайся, – махнула она рукой, когда мы зашли в гостиную. – А на счет знакомого ты меня заинтриговал, – присела она на диван. – И насколько он хороший знакомый?

– Хм, – задумался я о старике Шмитте. – Очень хороший. Мы хоть и видимся с ним не часто, по сравнению с вами, но… Если вы заменили мне мать, то он ближе всех подошел к замене деда.

– Даже так. Простолюдин?

– Официально да, – кивнул я. – Однако его роду уже несколько сотен лет. Сколько точно не знаю.

– Если они практикуют использование бахира, то там и до камонтоку недалеко, – заметила Кагами. – А это значит и Герб.

Рассказывать, что Род Шмитта уже был когда-то лишен Герба, я не стал. Старик вроде и не говорил, что это секрет, но не болтать же об этом на каждом углу. Стоп!

– Камонтоку равноценен Гербу?

– Я понимаю, о чем ты, – покачала головой Кагами, – но к тебе это не относится. Камонтоку должен быть новым.

– Жаль, – ответил я коротко.

По сути, я и расстроиться не успел, так быстро был обломан.

– И как зовут хорошего друга? – спросила Кагами.

– Джернот Шмитт, – ответил я ей, поворачивая голову в сторону двери. – Здравствуй, Шина, – произнес я, слегка улыбнувшись.

– Привет-привет… – ответила она немного подозрительно. – Ты к нам просто так или… по делу? – приподняла она бровь в намеке на иронию.

– Просто так, – пожал я плечами.

– Ясно… Мам, ты мой лак для ногтей не видела? – потеряла она ко мне интерес.

– Если ты про розовый, – ответила ей Кагами, – то я положила его в ванную.

– Ванную… – закатила глаза Шина. Видимо, какие-то их, коямовско-женские заморочки.

– Я не раз говорила, чтобы ты не разбрасывала свои вещи.

– Да-да, не буду, – вышла девушка из комнаты.

– Только сама родив девочку, поняла каково было моей матери, – покачала головой Кагами, когда Шина окончательно скрылась.

Мда. Что тут скажешь? У меня в прошлой жизни, слава богу, с этим все было нормально.

А тут как раз и чай принесли. Я не такой гурман, чтобы отличить сколько заваривали чай, да и в целом как все получилось, но Кагами вроде не морщилась. Да и сам этот «Желтый монах»… ну, чай и чай. «Дэнто но аджи» мне больше нравится.