Удав, или Мальчики кровавые в глазах - [20]

— Не вериге? Вот он тоже не верил. — Головкин указал на череп. — А сейчас я убью вас. Сначала тебя, потом тебя. Ну! Хотя, может быть... Раздевайтесь.

Саша резво принялся раздеваться, понимая, что это шанс. Много ходило разговоров о Фишере. И что убийца, и что насильник-гомик. У его брата в Голицыне сосед по лестничной площадке — гомосексуалист. Но никого не убивает. Тихий, мирный, воспитанный человек. Может быть, удастся как-нибудь выбраться отсюда, пока этот Фишер отвлечется на одного из них, использовать хоть малейший шанс...

Но преступник не оставил им шансов. Привязал обоих к железной лестнице и принялся насиловать по очереди.

Смертельный испуг, жестокие пытки в закрытом помещении, откуда невозможно вырваться на свободу, спастись, часто приводят к тому, что душа сама стремится поскорее покинуть измученное тело. На помощь приходит облегчающий обморок, полуобморок. Смертельно испуганные мальчики превратились в сомнамбул, в покорных марионеток, которых Головкин водил по подвалу, как дрессированных обезьянок на поводке. Он развратничал с ними как хотел, пытался заставить их вступить в половой контакт друг с другом, грозил сжечь живьем паяльной лампой, когда у них это не получалось.

Было душно, нечем дышать, все плыло перед глазами, как в тумане. Привязанный к какой-то скобе Коля почувствовал, как туман становится

кровавым, как он отчетливо запах смертью. Голый Саша стоял на табуретке под лестницей. На шее его была сплетенная из синих и белых нитей веревка. Насильник выбил табуретку у друга из-под ног. Он задергался в петле, потом затих.

Головкин отвязал младшего, подвел к бездыханному, висящему телу.

— Потрогай своего другана. Чувствуешь, уже остывает. Хочешь так же?

Мальчик ничего уже не мог говорить.

— Сейчас повешу, если не пососешь у меня как следует.

Мальчик стоял на коленях, делал все, что ему велело чудовище, и не чувствовал почти ничего — ни боли, ни запаха, даже не слышал собственного отчаянного и никем не услышанного крика. А чудовище развлекалось еще тем, что сжигало волосы у мальчика на голове при помощи паяльной лампы.

Позже он прикончил на виселице и Колю.

В протоколе допроса обвиняемого по этому двойному убийству зафиксированы такие слова С. А. Головкина: «...У меня было такое приятное чувство, как будто я сделал что-то хорошее, как бы выполнил свой долг».

Дальше некуда. Но к сожалению, чудовище пошло дальше.

Странное явление: даже для примитивных первобытных племен каких-нибудь дебрей Новой Гвинеи или Борнео изредка встречающийся там каннибализм, людоедство, для самих каннибалов процесс особенный, даже несколько пугающий; они всегда склонны приписывать ему религиозный характер.

Людоед и палач с академическим дипломом, Головкин был тоже по-своему религиозен. Вряд ли он, как в песенке Высоцкого про аборигенов и Кука, верил, что может приобрести какие-то физические или душевные качества убитых им мальчиков, но какая-то темная адская мистика им руководила. Иначе чем объяснить его постоянное желание оставил» себе на память что-нибудь из вещей жертв? Часы, деньги, нательные крестики превращались для него в фетиши, перед которыми он мог проводить целые часы в одиноком камлании, сопровождаемом чуть ли не ритуальной мастурбацией. Найденные в кармане повешенного малолетнего Коли В. автомобильные ключи со штампом «ВАЗ» Головкин даже пытался приспособить к замку своей машины, старался, пропиливал, хотя имел два комплекта «родных» ключей.

Другая особенность культового оттенка действий Головкина заключалась в странной привязанности его преступлений к историческим датам: 7 ноября 1990 года — расчленение трупов Александра Г. и Николая В. в лесу, 22 августа 1991 года (поражение ГКЧП в антидемократическом путче) — убийство Андрея И., 21 апреля 1992 года (день рождения В. И. Ленина) — убийство Сергея К. Но может быть, это просто совпадения.

Кстати, останки жертв двойного убийства были обнаружены следующим летом 14 июля, день взятия Бастилии...

В середине того дождливого лета небеса расчистились и жительница расположенной неподалеку деревни Кезьмино отправилась по земляки-ку. Медленно двигалась вдоль бетонки по солнцепеку, часто нагибаясь и приседая — ягода уродилась обильно. Возле дорожного указателя «Звенигородское лесничество» — того самого — остановилась отдохнуть. И тут в здоровом, свежем запахе июльского леса она уловила какие-то неприятные оттенки. Ну в подмосковных лесах, особенно вблизи дачных поселков, деревень, городов, помоек предостаточно, но туг воняло как-то особенно мерзко. Стараясь не обращать на это внимание, женщина пошла дальше, чуть глубже в лес. Одна крупная земляничка, другая, третья... и череп. С виска на пустые глазницы свешивалась сохранившаяся белокурая прядка волос из-под детской полосатой шапочки-пирожка. Свидетельнице стало дурно. Она высыпала все найденные ягоды и отправилась в милицию...

Следственной группе Одинцовской прокуратуры всегда первой приходилось заниматься этими не самыми приятными раскопками. Опять то же место, опять останки детей. Следователям по делу Удава уже из Генеральной прокуратуры со всего доживавшего последний год СССР приходили сведения о самых разных преступных и не очень, психически больных и здоровых Фишерах. Но ни один не годился на роль Удава. 20 ноября 1990 года был арестован суперманьяк XX века А. Р. Чикатило. Среди инкриминируемых ему преступлений одно было совершено в Подмосковье вблизи Домодедова. Эго было доказано. Но его проверили и по убийствам в Одинцовском районе. Мимо. Не тот почерк. Чикатило тоже был чудовищем, но просто не умел расчленять трупы так профессионально. Например, судебно-медицинские эксперты при исследовании костных останков Саши Г. и Коли В. так и не смогли установить причину смерти.