Ударом на удар! Сталин в XXI веке - [7]

– Все может быть, – спокойно заметил Икс.

– И вы спокойны? Кстати, не вы ли нам обещали акции по дискредитации коммунистического режима? И где они?

– Мистер ЭмСи, а новости? Разве вы их не читаете? – под сдавленные смешки присутствующих парировал Икс.

– Это запрет на выезд граждан бывших стран этой территории? Мало нам африканских и азиатских беженцев, так вы нам еще этих подсовываете. А еще? Неужели этот дурацкий флеш-моб с перелетом? И все?

– Ну, мистер ЭмСи, на вас не угодишь. Да, эти две акции организованы нами. Первая имеет сразу две цели – лишить СССР наиболее важного ресурса – людей, а в случае неудачи – выслать всех сразу и выставить коммунистов исчадием зла, не впускающим своих же собственных граждан в свою страну. Думаете, дядюшка Джо обрадуется почти миллиону диссидентов, привыкших к другому образу жизни? А вторую акцию… мы просто воспользовались готовыми наработками. Готовили против Белоруссии, а тут как раз подходящий случай.

– А что касается беженцев, – этот человек до того молчал, но сейчас говорил уверенно, словно эксперт, – то максимальная сумма на их содержание вряд ли будет больше трех-четырех миллионов. Совершенно ничего не решает в денежном смысле, но весьма полезно в пропагандистском.

– Совершенно верно, мистер Эс! – поддержал говорившего Икс. – Кстати, как там у нас с государственным долгом?

– Очень хорошо. Кого он сейчас интересует на фоне происходящего, – с усмешкой ответил мистер Эс. Эти слова вызвали новый виток обсуждения…

Часы пробили шесть, дверь бесшумно распахнулась и на пороге возник Джордж.

– Рассвет, джентльмены! – объявил он и, подождав, когда все выйдут, подошел к высокому окну и отдернул шторы, за которыми начинался новый день.

Заседание клуба «Темная комната» закончилось.

В отъезжающих от места встречи лимузинах перегревались от работы самые навороченные средства связи, отключаемые на время заседания, и ломали головы над поставленными внезапно задачами личные помощники…

г. Смоленск.

Кирилл и Иван Неустроевы

Звонок. Длинный, противный, дребезжащий. Потом тишина. Хлопок двери в глубине квартиры, шаркающие шаги по коридору… «Ну и слышимость! – подумал Кирилл. – Как они детей-то делают? Весь подъезд, небось, будят. Так ведь делают, сам тому доказательство!» Шаги затихли с той стороны двери.

– Хто? – И сиплое дыхание. Старик? Или с похмелья?

– Я к Ивану Неустроеву.

– А я не спрашивал к кому. Я спрашивал хто!

– Правнук! Приехал навестить!

За дверью завозились, после чего сказали:

– Слышь ты, шутник, шел бы ты… – адрес неизвестный назвал вполне традиционный. – Нет у меня правнуков. Рано мне!

– Ни хрена не рано, старый пердун! – разозлился Кирилл. – Про перенос временной слышал? Я твоему Сережке внуком прихожусь.

Дверь распахнулась. Прадед, здоровенный молодой бугай, выскочил из квартиры, на ходу сбрасывая тапки:

– А за старого пердуна можно и по сопатке!

Кирилл посторонился, пропуская и кулак, и самого хозяина. Иван с разгону влепился в дверь напротив. Та немедленно отворилась и выскочившая на площадку старушка обрушила на обоих Неустроевых поток брани. «Фулюганы» и «пьянчуги» так и сыпались из бабушкиного рта, густо перемешанные с «недобитыми контрами», «шпиёнами» и «подрывными элементами». Но окончательно добила Кирилла фраза «террорист арабский».

– Бабушка, а это вы откуда знаете? – спросил он.

Старушка запнулась на полуслове, внимательно осмотрела иновременника и заявила с чекистским прищуром:

– Я все знаю! Если фулюганить будете, милицию вызову! Бери сваго прадеда и маршируй на кухню! Тоже мне, нехристь из будущего!

– Я не нехристь, – попытался вставить Кирилл.

– Ну так христь, – отбрила старушка, – хрен редьки не слаще! Брысь, кому сказала!

Иван, выглядевший, словно его окатили водой, отлип от стены и буркнул:

– Извините, Прасковья Федосеевна, я нечаянно. – И уже Кириллу: – Пошли. Пра-а-внук.

Шаркающие тапки заняли место на ногах. Вслед за хозяином Неустроев-младший прошествовал по длинному коридору и очутился в комнате. Обстановочка не впечатляла. Пара кроватей, шифоньер, пара тумбочек, похожих на армейские, стол да четыре табуретки. Ситцевые занавесочки на окне.

Иван шлепнулся на табурет, упер локти в стол и уставился на правнука тяжелым взглядом:

– Ну, и чего приперся?

– Гостинцев тебе привез. Из Германии.

– С какого хрена? – Оказывается, прадед за семьдесят лет не изменился. Столетний старик, которого хорошо знал Кирилл, и в молодости был таким же неприветливым грубияном, какого он помнил.

– Захотелось! – Однако правнук умел разговаривать с предком. – Пить будешь?

– Смотря чего.

– Виски устроит?

«Деликатесы» из дешевого польского супермаркета перекочевали из сумки на стол. Иван почесал в затылке, посмотрел на фигурные бутылки и красочные этикетки и махнул рукой:

– Наливай!

Япония, г. Вакканай.

Тейго Ёсино, капитан, пехотная группа «Карафуто» седьмой пехотной дивизии [4]

– Итак, господин лейтенант, прошу еще раз повторить, почему вы начали драку с этими… – капитан, поморщившись, пропустил рвущееся слово и внимательно посмотрел на Асагуро. Лейтенант сидел с видом человека, неожиданно обвиненного в неизвестном ему самому преступлении. Сидевший рядом с ним чиновник из канцелярии укоризненно закрыл глаза и покачал головой.