Удар по своим: Красная Армия: 1938-1941 гг. - [45]
Заседание Военной коллегии состоялось 7 июня 1938 г. В суде Л.Я. Плавнек виновным себя не признал, от показаний, данных им на предварительном следствии, отказался, заявив, что участником антисоветской националистической организации и военного заговора он никогда не был, а показания свои на следствии дал вынужденно. Также Плавнек сказал, что «он вышел из гущи пролетариата и всю свою жизнь боролся за Советскую власть»>12.
Военная коллегия приговорила своего собрата по профессии>12 по пунктам 1 «б», 8 и 11 УК РСФСР к расстрелу с конфискацией имущества и лишением воинского звания «корвоенюрист». Приговор был приведен в исполнение в тот же день.
Дополнительная проверка дела по обвинению Л.Я. Плавнека, проведенная сотрудниками Главной военной прокуратуры в 1956 г., показала, что это дело сфальсифицировано. Часть лиц, упоминаемых в деле, была судом оправдана еще в 1939—1940 гг. за недоказанностью вины. Другая часть, осужденная к расстрелу или длительным срокам заключения, была реабилитирована в середине 50-х годов за отсутствием в их действиях состава преступления. Один только факт, показывающий всю надуманность обвинений Д.Я. Плавнека, — так называемый резидент германской разведки Г.Ю. Циндлер был осужден в 1936 г. по пункту 10 (антисоветская агитация) 58-й статьи и в шпионаже не обвинялся.
Двух участников латышской националистической организации — дивизионных комиссаров В.К. Озола и И.Я. Юкамса — арестовали в один день — 31 октября 1937 г. Оба они служили в политуправлении Московского военного округа. Первый — заместителем начальника политуправления, а второй — ответственным секретарем окружной партийной комиссии.
Владимир Карлович Озол сопротивлялся давлению следствия целый месяц. На допросе в декабре 1937 г. он заявил (так записано в протоколе допроса), что после 30-дневного запирательства он стал на путь признания и готов сообщить следствию, что он является одним из руководителей латышской националистической фашистской организации, куда был завербован в конце мая или в начале июня 1936 г. бывшим помощником командующего войсками Московского военного округа по материальному обеспечению коринтендантом П.М. Ошлеем.
Ничего себе заговорщик, который не помнит события годичной давности!.. Не помнит события, кардинальным образом менявшим образ его жизни, стиль поведения, долгосрочные и ежедневные планы работы, содержание разговоров с начальниками и подчиненными!.. Кроме Ошлея, Озол назвал и ряд других «участников» латышской националистической организации. В материалах дела имеются собственноручные показания В.К. Озола от 7 декабря 1937 г., в которых он говорит, что ему известны (без указания источника) другие участники заговорщической организации. И далее перечисляет два десятка лиц — командиров и политработников, в том числе корпусного комиссара Б.У. Троянкера, члена Военного совета Московского военного округа.
Добившись первого успеха в «работе» с Озолом, следователи ГУГБ продолжали «дожимать» его в последующие дни и недели. На допросе 9 января 1938 г. он дополнительно показал, что наряду с членством в латышской националистической организации является и участником антисоветского военного заговора, куда был вовлечен в конце 1935 г. бывшим начальником политуправления МВО армейским комиссаром 2-го ранга Г.И. Векличевым>13.
Итак, как на предварительном следствии, так и в суде, состоявшемся 2 апреля 1938 г., В.К. Озол виновным себя признал. По приговору Военной коллегии он был признан виновным в том, что являлся участником латышской националистическо-фашистской организации и антисоветского военного заговора, по заданию руководства которых занимался вредительством, вербовкой новых членов и подготовкой террористических актов над руководителями Советского правительства.
Суд по времени занял 20 минут. Приговор — расстрел, который был приведен в исполнение в тот же день. Реабилитирован В.К. Озол посмертно 4 июля 1957 г.
Упомянутого Ивана Яковлевича Юкамса арестовали сотрудники Управления госбезопасности УНКВД по Московской области.
Незадолго до ареста он был освобожден от должности секретаря партийной комиссии при политуправлении МВО и назначен комиссаром Научно-исследовательского института инженерной техники РККА. Что послужило основанием к его аресту, из материалов дела не усматривается, но, по аналогии с другими делами, можно не сомневаться — это были показания лиц командно-начальствующего состава, арестованных ранее органами НКВД. В материалах дела И.Я. Юкамса имеются выписки из показаний следующих арестованных: Г.И. Векличева — бывшего начальника политуправления Московского, а затем члена Военного совета Северо-Кавказского военных округов. В.К. Озола— его заместителя в МВО, Ю.Ю. Аплока — заместителя начальника штаба МВО, А.П. Берзина — заместителя военного прокурора МВО, А.П. Раузе — начальника финансового отдела Московского военного округа, Ф.К. Некундэ — секретаря дивизионной партийной комиссии Московской Пролетарской стрелковой дивизии. Показания кого из них «переполнили чашу терпения» компетентных органов и предопределили арест И.Я. Юкамса, — этого из материалов дела не усматривается, но что этот арест был предрешен, понятно с первой его страницы. Арест Юкамса санкционировал военный прокурор округа диввоенюрист Ю.Я. Берман, который через некоторое время тоже будет арестован.
