Удар небесного копья - [117]

– Почему вы недоговариваете? – резко спросил Громов. – Что это за ужимки? «То, что там находилось»… «Предмет»…

– А я не знаю, что было спрятано в тайнике, – признался Санчес.

По всему, русский подполковник был шокирован открывшимся обстоятельством.

– Вы… – он замялся, подыскивая слова, – вы не знали, за что сражаетесь?

– Я сражался за свою страну, – ответил Майкл просто. – Я больше ничего не умею, кроме как сражаться за Америку.

– Вы думаете, мы вам поверим? – влез вдруг в беседу парень в дымчатых очках и полушубке не по росту; по-английски он говорил с ужасным акцентом, но понять его всё-таки было можно. – Поверим вашим словам? Как вы докажете, что предмета у вас нет?

Санчес закусил губу. Он как-то не задумывался на эту тему и теперь не знал, что ответить.

Положение спас Джонсон из Госдепартамента. Он выступил вперёд и указал на лысого в «сутане»:

– Этот человек подтвердит наши слова. Копья здесь нет.

Лысый помолчал, глядя на Джонсона в упор, потом спросил:

– Ваш псевдоним – Ладон, если не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь.

– Как же вы проморгали, Ладон? Это ведь был не просто артефакт – это был Предмет Силы.

Джонсон нахмурился и ответил ворчливо:

– Вы тоже проморгали, Антей, и не вам наставлять меня.

К счастью, этот обмен уколами, непонятный для остальных, быстро завершился.

– Я подтверждаю! – заявил лысый. – Здесь предмета больше нет. Его следует искать в другом месте.

Сказав так, он повернулся спиной и пошёл к вертолёту.

– Ещё неделю назад не поверил бы, – произнёс подполковник, глядя ему вслед. – Но после вчерашнего приходится верить… О’кей, джентльмены, – он снова повернулся к парламентёрам. – Я принимаю ваши условия и обещаю, что мы не будем применять оружие. Кстати! Вы, как я вижу, находитесь в тяжёлом положении. Мы могли бы оказать посильную помощь…

– Буря приближается, – невпопад сказал Санчес. – Вам нужно решить, остаётесь вы или уходите.

– Вы уверены, что вам не нужна наша помощь? – повторил свой вопрос Громов.

– Да, мы уверены, – ответил кэптен, пряча взгляд. – Мы справимся сами…

Эпилог Новое задание

(Ржевка, Санкт-Петербург, июнь 2000 года)

Машину пришлось оставить задолго до аэропорта – хмурый сотрудник ГИБДД махнул жезлом, и Лукашевич, тормознув, свернул к обочине.

– В чём дело, командир? – Стуколин, расположившийся справа на заднем сидении, высунулся в приоткрытое окно.

– Слепые, что ли? – грубовато отозвался автоинспектор. – Сами не видите? Дальше проезда нет.

Дальше действительно проезда не было. И хотя какие-то автомобили, отчаянно сигналя, пытались продвигаться в сплошном потоке людей, идущих по узкой «шоссейке», овчинка явно не стоила выделки – быстрее было добраться пешком.

Трое друзей и Кирюша выбрались на асфальт.

– Хорошо хоть пиво заранее взяли, – высказался Стуколин. – Не так скучно идти будет.

– А тебе в нашей компании скучно? – подначил Лукашевич.

– Ещё как! – Стуколин ухмыльнулся. – Я за три месяца на ваши морды насмотрелся.

– Ну и не ездил бы, – сказал Громов. – Без тебя обошлись бы.

– А шоу? Раз в жизни на шоу посмотреть!..

– Ну ты даёшь, – засмеялся Лукашевич. – Истребителей, что ли, никогда не видел?

– Зато какой повод!

На самом деле поводом стало пожелание, ясно высказанное Громовым-младшим, который, вычитав где-то о готовящемся авиа-шоу (первом в Санкт-Петербурге, по утверждению рекламы), немедленно потребовал туда себя отвести. Громов-старший возражать не стал: он был в отпуске и мог себе позволить потратить субботний день на лёгкое развлечение с оттенком ностальгии. Приятели же навязались случайно – собирались зайти с визитом и бутылкой, но, прослышав об авиа-шоу, изъявили желание присоединиться. Константин сначала хотел отказать им, мотивируя это тем, что «вы, ребята, снова напьётесь и сына мне дурным примером испортите», но потом подумал и понял, что эти двое всё равно притащатся на Ржевку и будут искать их по аэродрому и окрестностям, да и Кирюша был рад, узнав, что дяди Лёши готовы присоединиться к компании. Так и поехали вчетвером.

Друзья влились в людской поток, продвигающийся к Ржевке. Казалось, на авиа-шоу пришли поглазеть представители всех слоёв населения современного Петербурга. Здесь можно было увидеть и папаш с детьми, и целующиеся на ходу парочки, и байкеров в коже и заклёпках, и бритоголовых крепышей в малиновых пиджаках, и старичков-ветеранов при орденах и планках, и офицеров всех мастей, и просто молодых ребят с блеском в глазах от предвкушения необычайного зрелища. Такое количество самого разнообразного народа подтверждало: не угас ещё в России интерес к небу и к авиации, не угас – а значит, не всё ещё потеряно, будет и на нашей улице праздник.

Впереди над деревьями появился вертолёт «Ми-8», из него вдруг высыпались парашютисты, раскрыли свои разноцветные парашюты и, сблизившись друг с другом, составили в ярком чистом небе российский триколор.

– Красиво, – оценил Лукашевич. – И символично.

Друзья промолчали: каждый думал о своём. Стуколин вздохнул, достал из сумки, которую нёс на плече, бутылку пива, открыл её о торчащий прямо у дороги стальной штырь и приложился к горлышку.

Вскоре справа и слева от шоссейки стали попадаться деревенские домики с палисадниками и огородами, за заборами прохаживались куры, сидел на насесте петух – деревня деревней. Ограждение вокруг лётного поля стало видно ещё через километр. К тому времени парашютисты отработали своё, в небо поднялись первые легкомоторные самолётики и принялись выписывать петли, демонстрируя публике чудеса высшего пилотажа.