Пока Мертон приходил в чувство, монах стоял в двух шагах напротив него и ждал. И вся Большая арена ждала, замерла на вздохе, не веря собственным глазам.
Потом Гроссмейстер принял боевую стойку и двинулся вперед, хотя в нем ощущалась громадная неуверенность. Должно быть, только теперь он испытал нужду собрать воедино всю свою силу, мастерство и злость, чтобы победить. И уж, разумеется, начисто забыл обо всех увещеваниях насчет вежливого обращения с местными священнослужителями.
Тут все и закончилось.
Монах ударил его — быть может, один раз, быть может — все сто. Никто не видел удара, а на рапиде, который накрутили почуявшие сенсацию хроникеры, картинка оказалась смазанной. В одном я абсолютно уверен: он бил не кончиками пальцев, как большие мастера, а кулаком. Книжка-то была для начинающих, там на каждой странице призывы: берегите пальцы да берегите пальцы… Думаю, что пальцами он попросту пробил бы Мертона насквозь, как гнилую тыкву. Но и без того половина зрителей клялась и божилась, будто они видели, как его кулак вышел из спины Гроссмейстера…
Что ни говорите, а Мертон был великим бойцом, пусть даже и скотиной редкостной. Он сумел подняться после этого удара, хотя наверняка чувствовал себя так, словно в него врезался танк. Он выпрямился, но уже был не в состоянии даже закрыться, его руки висели плетьми, колени подламывались.
И тогда монах протянул руку, ухватил Мертона за рукав с нашитым черным пауком и дернул на себя. Рукав оторвался, монах отбросил его прочь и, отходя, наступил босыми пятками. Будто гадину растоптал. А отходил он потому, что Мертон, не в силах устоять от рывка, валился на татами ничком.
Полагаю, вы догадываетесь, что происходило на трибунах. Скажу только, что снесли и сравняли с землей центральные ворота, в которых били подвернувшихся фалангистов и вступившуюся за них полицию. И до сих пор, кстати, не отстроили. Сам я того не видел, но дружки говорят, что давно так душу не отводили!.. Нашего монашка сгоряча хотели объявить святым, да разыскать не смогли: под шумок сгинул. Вместе с одним таксистом… Остались лишь посох и сандалии. Между прочим, вы можете их видеть в нашем музее спортивной славы при Большой арене.
Вообразите себе: едем это мы с вами по тихим извилистым улочкам маленькой столицы крохотного государства, а где-то на окраине, в затхлой комнатушке, доверху заваленной книгами, за письменным столом сидит человек, обладающий секретом невероятного могущества. Он мог бы иметь деньги и власть, если бы захотел, но он просто сидит и пишет. Потому что деньги, конечно, неплохая штука, но они не главное в этой жизни. Да и во всех последующих воплощениях. Совсем не главное… Так что пусть он сидит себе и пишет, а мы тем временем подъедем к самому шикарному столичному отелю. Только не пугайтесь его внешнего вида, внутри он гораздо привлекательнее. Настоящий экстра-супер-люкс.
Почему я не побоялся вам все это рассказать? Ну что вы, разве я похож на сумасшедшего… Я же отлично знаю, что у вас там тоже не любят черных пауков.
