Удар из Зазеркалья - [9]

— Но, может, такое происходило только в Афинах? — возразила Фостина. — Ведь место действия пьесы — Коринф.

— Тогда вам придется затратить еще одно утро, чтобы определить, какие наряды носили проститутки в Коринфе!

Алисе, казалось, очень нравилась идея задать Фостине побольше работы.

— А может, вам это давно известно? У меня складывается впечатление, что вы обладаете завидными познаниями о традициях проституток. Приходилось ли вам слышать о Розе Дайамонд?

Лицо Фостины залилось пунцовой краской.

— Нет, не знаю. В любом случае я больше делать ничего не буду, так как сегодня вечером уезжаю.

— Счастливица!

— Нет, я ужасно несчастна. Я не хочу уезжать.

— Куда же вы едете?

Но тут опять вмешалась Гизела:

— Почему бы тебе не сделать еще один эскиз костюма Медеи? Сменить цвет довольно просто, если только подыщешь нужный материал. Что скажешь, например, о бледно-желтом? Он вполне подойдет к сандалиям, как и гиацинтовый.

— Как хотите, — сказала Алиса с полным безразличием. — А это что такое? — она подняла еще один эскиз. — Похоже на имитацию пестрой шотландской шали?

Фостина посмотрела на Гизелу:

— Это та отравленная одежда, которую Медея вручает невесте Ясона. В тексте несколько раз ее называют «разноцветной». Я скопировала дизайн с фотографии одной греческой вазы времен Эврипида. Только вместо фиалок в оригинале я использовала наперстянку, так как она — ядовитое растение.

— Разве стала бы Медея расшифровывать подготавливаемый ею удар? — возразила Алиса. — Если бы кто-нибудь прислал мне в подарок платье, вышитое листочками наперстянки, у меня оно, несомненно, вызвало бы подозрения. Точно так же отреагировал бы любой поклонник детективов.

— Но дочь Креона не была любительницей детективов, — сказала Гизела. — У этого рисунка приятный привкус символизма. Любой человек, верящий, как и Медея, в магию, сделал бы то же самое.

— Ну а что вы скажете о красках? — упрямо гнула свое Алиса. — Мне они кажутся скорее персидскими, чем греческими.

— Но ведь персы и греки оказывали влияние друг на друга, — возразила Фостина. — Занимаясь подготовительной работой, я наткнулась на интересные сведения. Когда начинаешь что-то искать, рыться в материале, обязательно обнаруживаешь уйму побочной информации, не имеющей никакого отношения к тому, что ты пытаешься отыскать. Вот вы, например, знали, что сибариты направляли приглашения на обед заранее, за целый год, чтобы иметь достаточно времени для придумывания всевозможных яств и роскошных, умопомрачительных нарядов? Или что греки уже тогда играли в теннис? Правда, это была спартанская игра, и греки играли обнаженными.

— Мои поздравления, Фостина! Видать, вы неплохо все проштудировали. — Теперь все ясно видели, что Алиса получает от всего происходящего большое удовольствие. — В следующий раз я отправлюсь на теннисный корт в чем мать родила. И если мне миссис Лайтфут скажет что-то поперек, я заявлю ей с самым невинным видом: «Идея принадлежит Фостине Крайль. Она утверждает, что греки бегали по корту обнаженными, а мне просто необходимо пройти через такой опыт».

— Я вас к этому не принуждала! — закричала Фостина, чуть не плача. — Алиса, пожалуйста, не делайте этого!

— Наверняка сделаю. — В глазах Алисы вспыхивали злобные огоньки.

— Вы, Алиса, конечно, так не поступите, — вмешалась в спор Гизела. — А ты, Фостина, не давай себя так легко дурачить!

— Конечно, она шутит, я понимаю, — сказала Фостина. Она сильно побледнела, и на лице у нее появилось серьезное, озабоченное выражение. Ну если все вопросы решены, то я оставляю вам эскизы и забираю только Медею, чтобы успеть заменить ей митру до отъезда.

Когда за Фостиной закрылась дверь, в комнате наступила короткая тишина. Затем Алиса с вызовом бросила:

— Не смотрите укоризненно на меня. Я не выношу таких людей, как она. Их нужно постоянно донимать.

— Вы в этом уверены? Вы очень грубы, Алиса. И это совсем ни к чему, тем более что она сегодня уезжает.

— Вы слишком мягкий человек, Гизела. — Резким движением раздавив окурок, Алиса встала. — Нужно научить Фостину наносить ответные удары.

— Избивая ее своей дубинкой до полного бесчувствия? Именно так вы поступили в психологическом смысле.

Алиса задержалась в дверях. Никогда еще на ее прекрасном лице Гизеле не приходилось замечать столько злобы. Это уже просто неприлично. Алиса хотела, вероятно, что-то сказать на прощанье, но лишь злобно прошипела:

— Черт вас всех возьми!

Она вышла, не произнеся больше ни слова…

Дав свой последний урок в этот день, Гизела отправилась на прогулку по территории школы, полагая, что физические упражнения, быстрая ходьба очистят ее психику от призраков, проникающих туда из области подсознательного.

Это был один из тех обманчивых осенних дней, когда прозрачный солнечный свет кажется ласковым и теплым, а вы все равно не можете согреться. Она прошла по тропинке, вьющейся через лесок, и приблизилась к ручейку, который служил границей владений Бреретона. По пути домой она выбрала другую дорожку и вышла из чащи на открытую полянку, которая шла под уклон, от ручейка до дома. На открытом пространстве она вдруг увидела чью-то фигуру, сидевшую за мольбертом, и на мгновение остановилась. Это была Фостина.