Удар бумеранга - [19]

Сказывались и национальные проблемы. В огромной стране, где жили более ста национальностей, действительно существовала дружба народов, особенно когда возводились совместные стройки или выигрывали великую войну. Но при этом в армии были и уродливые явления, когда не знающих русского языка среднеазитов забивали до смерти, а кавказцы и славяне устраивали кровавые побоища в казармах. Одним словом, армия постепенно разваливалась так же, как и государство.

Вениамину отчасти повезло. Он попал в армию не восемнадцатилетним подростком, а уже двадцатилетним парнем. К тому же был физически достаточно крепким, чтобы позволить «дедам» безнаказанно над ним измываться. Правда, это оказалось не очень просто, и дважды ему устраивали настоящее испытание – как-то в душевой его до полусмерти били сразу четверо «дедов». Но даже после подобных обработок он вел себя достаточно независимо и самостоятельно.

Если подобные проблемы существовали в армии в семидесятые и восьмидесятые годы, то армия образца девяностого была уже далеко не той победоносной армией, прошедшей через всю Европу, сокрушая лучшую в мире германскую военную машину, и водрузившей свой флаг в Берлине. Начались военные конфликты в разных частях некогда единой и сильной страны, в Германии пала Берлинская стена, и советские военнослужащие из группы войск в Восточной Германии в одночасье словно попали в западную зону, где можно было приобрести любые товары и услуги.

Вениамина отправили служить в Киргизию. Ему отчасти повезло, что он прибыл туда уже после известных ошских событий, когда в ходе национального противостояния сотни и тысячи были убиты, а пределы жестокости поражали даже бывших ветеранов Афганистана. Их батальону приказано было взять под контроль стратегическую дорогу, ведущую в южные районы республики. Почти в начале службы Вениамин получил звание младшего сержанта, а потом стал и сержантом. Во-первых, из-за возраста, а во-вторых, его отличал от товарищей уровень образования и подготовки, что особенно ценил командир батальона. Таким образом, Вениамина назначили командиром отделения, и он уже имел в своем распоряжении целую группу новобранцев.

Страна вступала в эпоху распада. Галопирующая инфляция, пустые полки магазинов, игры в национальный суверенитет, военные конфликты, создание вооруженных отрядов, не подчиняющихся центральной власти, и демагогические заявления политиков в Москве довершали общую картину. После происшедших событий в Оше остались тысячи беженцев и сотни сожженных домов. Армия оставалась последней силой, на которую надеялись несчастные люди. Уже пролилась кровь в Тбилиси и Баку, в январе началось противостояние в Вильнюсе. Все отчетливо понимали, что кризис принимает угрожающие размеры и рано или поздно взорвется, либо разорвав единую страну, либо похоронив всякие надежды на либерализацию и свободу. Если быть честным до конца, многие надеялись именно на второй вариант, когда «закручивание гаек» казалось единственно возможным выходом из этого нарастающего кризиса.

В Киргизии Вениамин нашел младшую дочь Андрея Андреевича и даже познакомился с их друзьями и близкими. Но уже через несколько месяцев их перебросили в Таджикистан, где началась настоящая гражданская война. Местный лидер Набиев не сумел удержать власть и погиб в результате внутригражданского противостояния, а без сильной и признанной власти мусульманская республика, отброшенная в феодализм, оказалась втянутой в гражданскую войну. Исследователи еще напишут о ней свои романы и книги. Достаточно сказать, что следующего, исполняющего обязанности президента страны, просто повесили на памятнике Ленину, а кровавое противостояние унесло десятки тысяч жизней. Вырезались целые семьи, целые кишлаки. Страна погрузилась в кровавый омут средневековой жестокости и дикости, из которой потом долго и с трудом выходила. Невозможно было поверить, что подобное происходит в конце двадцатого века в республике, входившей раньше в состав одного из двух величайших государств мира.

Батальон, в котором служил Вениамин, был выдвинут к границе. Им было приказано не вмешиваться во внутренние дела республики. В Москве к этому времени уже сменилась власть. Вместо крайне непопулярного Михаила Горбачева лидером стал очень популярный на тот момент Борис Ельцин. Хотелось верить, что хотя бы в России все будет нормально. Откуда им, этим российским мальчикам, оказавшимся волею судеб за тысячи километров от родных мест, было знать, что ждет их в будущем? Наступали «лихие» девяностые. В городах появились братки в малиновых пиджаках и с золотыми цепями, бандитский беспредел вовсю процветал, кучке приближенных олигархов позволили растащить достояние народа, защищенное в годы войны и восстановленное ценой напряженного изнурительного труда, подтасовочные выборы стали нормой, а потерявшие всякое представление о морали и нравственности политики откровенно презирали собственный народ. Откуда им было знать, этим молодым ребятам, что многие из них, вернувшись домой, либо погибнут от пули, либо пойдут в охранники, рискуя так же получить пулю, либо просто сопьются и окажутся на обочине жизни. Повезет очень немногим, самым бессовестным, самым расторопным, самым безжалостным.