Удача Обреченных - [19]

- Хряссь, хряссь, - мелькал и опускался на почти дорубленную шею меч, и протяжно звякнув по камню, наконец, отделяет голову удивительно жизнестойкого существа от туловища.

Тело змея, словно большой червяк, свивалось в кольца и распрямлялось как струна, отплясывая вокруг глыбы, придавившей хвост, причудливые па. Я устало присел у стены на глыбу и безучастно наблюдал за конвульсиями ликора. Посидев так несколько минут, принялся за еще сильнее разболевшуюся ногу. Влив в начинающий меркнуть светоч еще силы и приблизив его к себе я, морщась от выворачивающей ногу боли, стянул сапог. Нога в голеностопе начала припухать, обещая стать здоровенной и безобразной култышкой. Но слава богам, есть магия и все поправимо, так что прорвемся. Пять минут и все в порядке, натянув сапог обратно, я подошел к затихшему туловищу, почти что высвободившему прищемленный хвост. Разглядывая труп змея, я подумал что неплохо бы и привет передать, моему блин, 'нанимателю'. Будет им сейчас прямой и подземный мля репортаж с места событий. Сняв кристалл с шеи, пристроил его на камни и, переместив светоч под свод пещеры, подошел к трупу змеи. Став на туловище и смотря на кристалл, я насмешливо ухмыльнулся, и приветственно помахав рукой, сказал по-русски:

- Привет тебе командор, козлиная твоя харя, видишь урод, я же сказал, что меня не съедят, вот же ты сука. Если бы не клятва, я бы тебе и на имперском привет передал, козел, - пробормотал я, спрыгнув с трупа змеи.

Повесив кристалл обратно на шею, я решил для начала до конца обследовать пещеру и только потом разделать змея. Неспроста маг так суетился, видимо ему очень нужны эти части ликора. И необычайная живучесть в паре с антимагическими свойствами доказали, что не все так просто с этой тварью, так что в алхимическом плане ее части дорогого стоят. Мы со змеем бились возле выхода из центрального тоннеля, а что там дальше в пещере, было неизвестно. К тому же, трупный душок никуда не делся и все так же витал в атмосфере пещеры. Поэтому, подобрав лук, ножи и немногие уцелевшие стрелы с каменной осыпи и держа наготове лук, я потопал обшаривать неисследованную часть подземелья. Дальше воздух стал заметно более сырым, и где-то вдалеке журчала вода. Вонь разложения усилилась и вскоре я нашел ее источник.

Полуразложившийся труп в изорванной и словно бы изъеденной кислотой одежде, валялся у одной из стен в неглубокой нише. Вокруг него, лежала скорлупа, как минимум от пяти яиц, а детки вылупившиеся из них обнаружились тут же. Мерзко шипя, они надумали скрываться, но я им не дал такой возможности. Когда-то в детстве, еще на Земле я впервые побывал в нашем Ростовском зоопарке и видел там кобру и других экзотических гадов. Так вот, эти самые маленькие деточки ныне дохлого ликора, превосходили этих кобр размерами раза в два. Взмах мечом, и последний детеныш распался на половинки. Пересчитав скорлупу и мертвых, но еще шевелящихся змеенышей, я понял, что одного не хватает. Тяжелый дух разложения бил в нос, и казалось, что я уже весь пропах этим смрадом, но что поделать...

Потянув за изъеденный желудочным соком ликора, и изорванный плащ, я перевернул тело вверх тем, что когда-то было человеческим лицом. Сейчас же оно представляло из себя жуткую массу из проглядывающих костей и шевелящегося белесыми червями месива.

- Мать твою! - отдернув руку от выползающей твари, воскликнул я, и меч свистнув, снес голову гаденышу.

'Вот теперь, точно все, но стоит проверить всю пещеру до конца, слово дал, надо соответствовать. Маг наверняка будет негодовать, что не принес ему живого детеныша, но пошел бы он полем и лесом. Я дал слово, что уничтожу любую враждебную тварь, и я это сделаю', - отойдя от трупа и отдышавшись, подумал я.

Шагая на шум воды, я увидел впереди показавшиеся из темноты сталагмиты и сталактиты, некоторые даже соединялись с полом и потолком пещеры. Красиво, но мне не до местных красот. Жрать охота и желудок красноречиво бурчит, требуя пищи. Исследовав этот край пещеры, я нашел водоем, и место, откуда сюда проник ликор. Вода из озера раньше уходила в две дыры в стене пещеры. Ручьи со временем протачивали более обширные дыры в скале, чем нужно было для стока воды. Со свода упало несколько глыб, и перегородили один из ручьев. Вода стала уходить через один проход, а второе русло пересохло, и через эту дыру сюда пролезла эта тварь. Послав вперед светоч, я увидел выточенный водой, а сейчас совершенно сухой тоннель. В засохшей грязи отчетливо было видно овальный след от проползшей здесь когда-то змеи. Воздушный пресс послушно ударил в держащийся на честном слове и потрескавшийся козырек, нависший над пересохшим руслом ручья и камни с грохотом засыпали нору.

Справившись с этим делом, я напился из озера и обшарил оставшуюся часть подземелья. Нашел еще две кучи праха. В первой знакомые доспехи, короткий меч, нож и серебряных монет с десяток, все изуродовано, но монеты я забрал, серебро, оно и в таком виде поканает. Во второй куче, нож, пряжки, небольшой изумруд в оправе из рубиновой стали, ничуть не пострадавшей и пара серебряных монет. В украшении чувствовалась магия и его, как и монеты я забрал себе. Железо же, кому надо, пусть лезет под землю и тащит его на поверхность, а мне еще со змеем возится. Стараясь дышать трупным смрадом через раз, я в темпе собрал останки змеенышей и скорлупу в один из мешков. И сдернув с трупа пояс с висящими на нем причиндалами, чуть не блюя, я отбежал от трупа. На изуродованном поясе висел тридцатисантиметровый нож и ветхий кожаный кошель с пятью серебряными монетами и вроде бы обычным на первый взгляд кольцом. Но в нем билась искра магии, и его я так же прибрал себе. Это трофеи, и их, я никому возвращать не собирался, хоть какая никакая, а компенсация за труды.