Удача близнецов - [11]

– В усадьбе можете делать что хотите, в саду тоже, – сказала она. – Мы с Эрнандо вам ничем мешать не будем, отдыхайте и развлекайтесь. Только, Бласко, учти, что если в село поедете, то там местные парни могут попробовать тебе бока намять.

Бласко поднял бровь:

– С чего вдруг? К здешним девушкам я клинья подбивать не собираюсь.

– А для порядку, – вместо бабушки ответил дядя. – Обычай такой. Если узнают, что вы больше чем на неделю приехали, обязательно на кулачки вызовут, чтоб проверить на крепость и стойкость.

– Ну пусть вызовут, – пожал плечами паладин. – Отхватят хороших люлей. Или… или если я им наваляю – обидятся?

– Наоборот, зауважают, – усмехнулся дядя. – А если Жиенна грубо отошьет пару парней, то и ее могут вызвать на кулачки. Ты, конечно, можешь за нее выйти.

– Сама справлюсь, – Жиенна допила чай. – Заодно посмотрим, насколько крепки местные парни.

– А кстати, – Бласко решил, что момент подходящий для расспросов. – Я тут слышал про такое таскание барашка… Скажите, а там обязательно, чтоб барашек был живой? Я имею в виду… если я, скажем, до него первый доскачу, и пришибу тихонько магией, и потом буду уже мертвого таскать – это не засчитают за провал?

– Нет, главное, чтоб магию твою не увидели, – сказал дядя. – Честно сказать, многие так делают. В смысле, не магией, а дубинкой ему промеж глаз или шею стараются сразу свернуть. А то ведь бывает, что барашка на части рвут, пока за него дерутся. Плохой приметой считается, если кровь этого барашка во время таскания пролить. Плохой приметой для того, кто его тащит, когда кровь проливается, то есть. А если на части мертвого порвать, то это уже не так страшно, хотя тоже ничего хорошего. Вот и норовят, если отобрать не получается, то хоть порвать, чтоб гадость сделать. А ты что, решил поучаствовать?

– Почему бы и нет? – паладин доел запеканку и запил чаем. – Интересно, смогу ли.

– Ну попробуй, главное – постарайся не позволить барану что-нибудь оторвать, плохая примета же, – ответил дядя. – Лучше, если что, сразу из рук выпускай. И я, если все-таки решишься, тебе лучшего коня для такого дам. Приходи к конюшням вечерком, посмотришь на Гнедка, опробуешь. К тому же помимо таскания еще скачки на выгоне бывают, если желающих соберется человек двадцать хотя бы. И бег пешим ходом. Тут, думаю, ты их всех обставить сумеешь.

– Вряд ли, – вздохнул Бласко. – Не мое это, меня всё ругают, что бегаю плохо. Зато дерусь хорошо, – он усмехнулся. – Так что пусть на кулачки вызывают.

– На здоровье, лишь бы не во вред. А то еще порыбачить можете, у меня на берегу сарайчик с лодкой и мостки длинные, чтоб с удочками посидеть, устроены. Не купайтесь только, в озере водяники завелись, того и гляди – утащат. Да и рыбачить лучше не с лодки, а с мостков… – вздохнул дядя, встал, поклонился бабушке и вышел. Бласко и Жиенна последовали его примеру, поднялись к себе.

– Ну, как и думали – поедем прогуляться? – Жиенна открыла дверь в гардеробную. – В село тоже, или только по окрестностям и к алхимику?

– А что, есть разница?– удивился Бласко, снимая с вешалки кафтан.

– Конечно. Если в село и там вдруг драться – то я бы старый костюм надела. Новый-то жалко.

Бласко задумался. Сам он тоже прихватил старый цивильный костюм как сменную одежду, взял и охотничий, до того почти целый год провалявшийся в сундуке без надобности.

– А, давай старое наденем. Для местных всё равно, не по здешней же моде. Меня другой вопрос больше волнует – мечи берем или нет?

– Нет, я думаю, – вздохнула Жиенна. – Пусть уж сначала бабушка выяснит, можно ли нам открыто признаться, кто мы такие. А пока обойдемся кинжалами и ножами… наши-то мечи приметные ведь.

Так и сделали. Бласко, привыкший уже к мечу, даже несколько неуютно себя чувствовал. Впрочем, постоять за себя он прекрасно мог бы и без меча, и без магии. В конце концов, паладинский баселард, кинжал с клинком длиною в фут, тоже хорошее оружие. Да и карманный пружинный нож неплох.

На середине подъема на взгорок Бласко остановил коня и оглядел окрестности. Всё было как вчера: овцы, белые и серые валуны на пустошах, изогнутое полумесяцем озеро с тремя островами, бабушкина усадьба, и еще чья-то усадьба на другом берегу озера, у верхнего «рога» полумесяца.

– Кстати… Дядя говорил о водяниках, надо будет посмотреть, да и выгнать их, что ли, – сказал паладин. – Чтобы спокойно потом купаться. Озеро-то хорошее, с песчаным дном, чистой водой…

– Если водяники давно завелись, почему, интересно, не вызвали паладина с ними разобраться? – Жиенна достала из кармашка складной лорнет гномьей работы с двойными стеклами, раздвинула и совместила трубки окуляров, и посмотрела через него на дальнюю усадьбу.

– Салабрия, – вздохнул Бласко. – Наш наставник, Карлос Вуэльта и Махуэло, который раньше тут странствующим шесть лет отслужил, говорил – здесь народ тогда только паладинов или инквизицию по всяким таким поводам вызывает, когда совсем невмоготу становится. И с магами то же самое здесь. С одной стороны, магическими предметами и амулетами пользуются, и еще как, а с другой – магов не любят и боятся, и обращаться к ним стараются только когда совсем припечет. А всё из-за дурацких суеверий. Маги, как тут верят, сглазить могут, если на что обидятся, а по представлениям здешних все маги жутко обидчивые. А детей и девушек могут сглазить даже без всякой обиды, достаточно только похвалить или красотой восхититься…