Учитель-психопат - [65]

— Паразит, Вы же сказали, — не в силах больше сдерживаться, Готов сел на край унитаза и заржал.

— Хуже ты паразита… Ты сволочь.

Тут Готова окончательно прорвало. Заливаясь смехом, он ползал на четвереньках по мокрому полу и бодал головой дверной косяк:

— Вы… Вы… Вы ж-ж-ж-же говорили про сволочь… ой, не могу… я сейчас лопну.

Просмеявшись, Готов встал, встряхнулся, пригладил волосы и уставился на женщину.

— Пошли. Посмотришь на мою ванную, — резко сказала соседка.

— Зачем? — притворно удивился Готов. — У меня своя есть. Чужой мене не надо. Кстати, Вы зачем заходили? Адреналина по всей квартире разбрызгали. Муж, что ли, в командировку уехал? Орать не на кого?

— Пошли, пошли. Не разговаривай!

— Как скажете. Только предупреждаю: на меня не набрасываться.

Они спустились в квартиру Марьи Ильиничны и прошли в ванную.

— Вот это да-а-а-а, — иронизировал Готов, разглядывая пятно на потолке и стекающую по стенам воду. — Да Вас, похоже, кто-то затопил. Кто же это может быть? Барабашка? Не похоже… сработано чисто… Странно все это. Очень странно.

— Не паясничай. Смотри, — сказала Марья Ильинична. — Паразит. Недавно только ремонт сделали и на тебе.

— Посмотрел. Можно идти? Любопытно, конечно, но особого внимания, я думаю, не заслуживает. В жизни, Марья Ильинична и не такое случается. Меня однажды в Арктике чуть пингвины не заклевали. Чуть экспедиция на Северный Полюс не сорвалась. Ничего, обошлось. А Вы… Было бы из-за чего шум поднимать. Что за народ?

— Ремонтировать сам будешь, — бросила соседка. — За свой счет. Я еще в совет микрорайона напишу на те…

— Вот это видела? — Готов сунул женщине под нос фигу. — Накоси выкуси. За свой счет. Может, тебе еще все свои бриллианты подарить или два миллиона долларов из сейфа вытащить. Или все-таки принести «магнум» сорок пятого калибра да твою башку свинцом нашпиговать? А? Что молчишь, Лягушка Патрикеевна?

Готов вразвалочку стал выходить из квартиры соседки.

— Смотри у меня, — погрозил он пальцем не то напуганной, не то шокированной женщине.

Спустя три дня Готов извлек из почтового ящика открытку следующего содержания:

УВАЖАЕМЫЙ РУДОЛЬФ ВЕНИАМИНОВИЧ.

К НАМ ПОСТУПИЛ СИГНАЛ ОТ ЖИЛЬЦОВ ЖИЛИЩНОГО КООПЕРАТИВА О ТОМ, ЧТО ВЫ НАРУШАЕТЕ ОБЩЕСТВЕННЫЙ ПОРЯДОК. МЫ УЧЛИ ТОТ ФАКТ, ЧТО ВЫ РАБОТАЕТЕ УЧИТЕЛЕМ, И В СВЯЗИ С ЭТИМ ЗАМЕНИЛИ МЕРУ ПРЕСЕЧЕНИЯ С БОЛЕЕ СТРОГОЙ НА МЕНЕЕ СТРОГУЮ. СОВЕТ МИКРОРАЙОНА ПОСТАНОВИЛ ОБЪЯВИТЬ ВАМ ПЕРВОЕ ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ.

СОВЕТ МИКРОРАЙОНА № 2

— Ну и уроды, — прочитав, не сдержался Готов. — Ну и грамотеи.

Поднимаясь к себе на третий этаж, он остановился у квартиры Марьи Ильиничны. Жирными буквами написал на открытке «ЖДИ!!!», проткнул ручкой каждую точку в восклицательных знаках и засунул в дверь.

Ремонт

На третьем этаже, над кабинетом биологии, протекла крыша. Кровельщики крышу починили, но кабинет оказался в аварийном состоянии. Группа педагогов, назначенных завучем, была обязана в течение нескольких дней привести класс в состояние, пригодное для обучения.

В первый день ремонта Готов опоздал на два часа. В классе вовсю работали Ермакова, Кольцова, Мышкина и Носенко. Покрасили половину потолка. Парты и пол учителя закрыли газетами. В углу стояли банки с краской и шпаклевкой, кисти и шпатели. Мышкина и Носенко работали с двух стремянок, остальные наливали и подавали краску в наполовину разрезанных полуторалитровых пластиковых бутылках.

— А мне что делать? — обратил на себя внимание Готов.

— Рудольф Вениаминович! Вы пришли?! — обрадовалась Ермакова. — Мы Вас заждались, почему так долго?

— Проспал, — сухо ответил Готов.

— Рудольф, можешь Анну Валерьевну сменить, — посоветовал Носенко.

— А она что будет делать? — с недовольством спросил Готов. Он снял плащ со шляпой и достал из пакета старый халат.

— Найду, чем заняться, в отличие от Вас, — язвила Мышкина со стремянки.

Готов показал ей язык:

— Слезайте. Найдет она, чем заняться.

Готов стал красить потолок, наблюдая за тем, как это делает Носенко, и стонать:

— Да не хочу я этот ремонт делать. Я что, нанимался? Сафронова — дура. Меня все раздражает! Думаете, почему она нас назначила? Мы самые молодые. Рассуждала, наверное: «Не будет же Шульц стены красить». Будет. Вообще, правильней всех старперов заставить… Пусть Смирнов премию дает, ничего не знаю. А-а-й, белила в глаз попали.

— Это не белила, — сказал Носенко, — водоэмульсионка.

— Как это?

— Так, водоэмульсионная краска.

— Отмоется? — Готов потер глаз.

— Отмоется. Она водой отмывается.

— Рудольф Вениаминович, помогите плакаты в коридор вынести, — попросила Ермакова.

Готов чуть было не потерял равновесие и не грохнулся со стремянки:

— Ага, бегу и падаю. Лечу с потолка на бал. У вас, Вероника Олеговна, какое-то нездоровое восприятие окружающей действительности. Вас трое внизу. Без дела слоняетесь, пока мы с Игорьком работаем… Сами свои щиты…

— Я же пошутила, — засмеялась с подругами Ермакова. — Так и думала, что Вы заведетесь.

Готов молча продолжал работать. Женщины мыли стены и окна, о чем-то неторопливо сплетничая. Несколько раз кисть вываливалась из рук Готова, и он, ворча, спускался за ней.

— Нет, ответьте, — вопрошал Готов, — с какого перепугу мы пашем? А дети? Надо было привлечь.