Учитель-психопат - [39]
Он поежился и продолжил:
— Я, к счастью, лечу зубы в частной поликлинике. Лазером. Совершенно безболезненно. Даже приятно. Жаль вас, дети.
По школьному радио объявили: 5 «Д» по три человека в пятнадцатый кабинет.
— Пришла пора! — заликовал Готов. — Первая тройка по списку шагом марш! Амиров, Безматерных, Бобров, готовятся Верещагин, Иванова, Колегов.
Трое школьников вышли. Готов начал урок.
Через несколько минут ребята вернулись. Учитель отправил следующую тройку и спросил пришедших:
— Больно было?
— Не-а, — хором ответили они.
— Повезло. А страшно?
— Страшно, — признались веселые ученики.
— Хорошо, Коновалов, Коростелева, Кулаев, готовность номер один.
Спустя время вернулись Иванова и Верещагин.
— Где Колегов? — удивился Готов.
— Мы не знаем, — ответили ученики.
— Как не знаете, он ведь с вами уходил?
— Он сказал, что пошел в туалет…
— А зубы-то он с вами лечил?
— Нет.
Готов с силой тряхнул стол и сжал кулаки:
— Сбежал стервец! Коновалов, Коростелева, Кулаев, быстро зубы лечить, готовятся Лялин, Мельникова, Осипенко.
Выбежав из класса, Готов немного растерялся: в какую сторону бежать? Где искать беглеца со сдавшими нервами? Сперва учитель заглянул к стоматологам. Врачи подтвердили опасения Готова — сбежал. Затем он проверил туалеты, даже в младшем блоке. В вестибюле учитель шепотом спросил сидящего на подоконнике с журналом «XXL» старшеклассника:
— Не видел, здесь пацаненок такой рыжий с наглой мордочкой не пробегал?
Старшеклассник оторвался от чтения, ухмыльнулся и указал пальцем на одежду в гардеробе.
Дверь в гардероб оказалась закрыта (меры предосторожности из-за участившихся случаев кражи). Стало быть, Колегов пролез в окошко, через которое технички принимают-выдают одежду.
Готов, ногами вперед, протиснулся в окошко (почему не закрывали его — загадка) и встал на четвереньки. Как и следовало ожидать, Колегов сидел под висящими пальто и куртками.
Колегов увидел крадущегося к нему учителя и взвизгнул:
— Я не пойду! Не хочу… не имеете права меня заставлять.
Готов не слушал:
— Попался, гаденыш?! Все, теперь тебе не жить. Зубные врачи не любят, когда с ними вот так поступают. Ты совершил ошибку. А ну, вылезай быстро.
Когда вылезли, мальчик заплакал. Готов взял школьника за руку и повел в пятнадцатый кабинет, пугая по дороге:
— Сейчас, Колегов, сейчас. Зубники с тобой разберутся. Дай только срок. Я лично попрошу, чтобы пару резцов тебе выдернули или десну скальпелем разрезали. Подставил ты, Колегов, свой класс, а меня сильно обидел. Трус.
У пятнадцатого кабинета Колегов попытался вырваться, но Готов сильно схватил за шиворот и впихнул внутрь.
— Привел вам беглеца, — сказал Готов. — Колегов, садись вон в то кресло.
Молодая медсестра погладила мальчика по голове:
— Почему мы плачем? Не бойся. Это не больно. Доктор просто посмотрит твои зубки. Садись вот сюда.
Колегов сел. Седовласый стоматолог попросил мальчика открыть рот.
— Можно, я буду его держать? — вмешался в зубоврачебный процесс Готов.
— Не стоит, — отрезал стоматолог.
— Ладно, тогда я рядом посижу, вдруг он опять сбежит или палец вам откусит.
С двух соседних кресел встали Коростелева и Кулаев. Учитель отдал им распоряжение посылать следующих.
Зажужжала бор-машина. Готов не выдержал:
— Сделайте ему больно! Не давайте наркоз! У него резцы плохие и клык рекомендую выдрать! Можно, я посверлю?!
Стоматолог, не обращая внимания, продолжал лечить. Медсестра приготовила ватные тампоны и пломбу. Запломбировав зуб, врач попросил Колегова в течение двух часов ничего не кушать. Готов надул губы:
— Доктор, умоляю Вас, только не говорите, что все.
— Все, — ответил стоматолог, — остальные зубы здоровые.
— Так нечестно, — разочарованно сказал Готов и вышел вместе с Колеговым.
В классе учитель стер с доски тему урока, написал большими буквами «КОЛЕГОВ — СОПЛЯК» и сказал:
— Сегодня Колегов нас всех очень подвел. Вы знаете, где я его нашел? В гардеробе под шубами!
Дети засмеялись.
— Писнул в штанишки мальчишка. Я обращаюсь к совету класса. Как мы накажем этого, страшно сказать, трусишку зайку серенького?
Иванова подняла руку:
— Говори, — одобрил Готов.
— Давайте вызовем его родителей, — со всей детской наивностью предложила Иванова.
— Ты, Иванова, соображаешь хоть немного? На кой мне сдались его родители? Не годится. Следующее предложение… Так, давай Садыкова.
— Повесим его на стенгазету, — сказала Садыкова.
Готов усмехнулся:
— Ну, ты, Садыкова, палач. Тебе его не жалко? И вообще, как ты его собралась вешать на стенгазету, в Колегове килограмм тридцать пять будет. Никакая стенгазета не выдержит. Бред, Садыкова, бред.
Чагин Слава выкрикнул:
— Давайте его из класса выгоним.
— Не говори глупости. До конца урока, м-м-м… да маленько осталось. Что толку. Вижу, дельных предложений от вас не дождешься. Так, короче. Все встали, собрали манатки, кто зубного прошел, может идти домой, кто не прошел — построиться у пятнадцатого кабинета. И в порядке живой очереди… Только тихо там. Ой, утомили вы меня. Пшли.
Уборщица
В тихом коридоре школы уборщица средних лет мыла, монотонно возюкая тряпкой, пол. Готов заложил руки за спину и неспешно прогуливался по свежевымытому.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.