Учитель Истории - [6]

Сразу за монастырем — чуть подняться наверх по круто загибающейся улице — расположилась городская гостиница, нареченная в честь города: «Младов».

— Простите, мест нет, — толстая тетя-администратор, как две капли воды похожая на комендантшу общежития, сочувственно похлопала по лежавшей перед ней гостевой книге. — Много приезжих, все номера заняты, бронь на неделю вперед.

— Зашибись…

— Вы бы выбирали выражения, молодой человек! — тут же построжела женщина.

— Да, простите… А еще гостиницы в городе есть?

— Нету.

Ожидаемый ответ.

— А где есть? — на всякий случай уточнил я.

— Ближайшая во Ржеве — пятьдесят километров по шоссе на юг. Она большая, не чета нашей. Там места есть точно.

— Ну, спасибо…

Сев в машину, я раздраженно хлопнул ладонью по рулю. Ехать ночевать в другой город? Ну уж извините! Хотя, какие еще варианты. Можно вернуться в общежитие и потребовать себе комнату. Студентов сейчас почти нет, наверняка имеется куча свободных коек. На пару ночей перекантоваться хватит, пока хозяева в отлучке.

Зазвонил телефон.

— Алло, Филипп Анатольевич? Добрый день! С вами говорит Елена Ильинична. Да, Телига. Вы уже приехали? Невероятно! Нет, это не сарказм, просто я немного удивлена, что так рано. Рано, в смысле, я вас ждала только завтра, а не то, что уже обеденное время. Да, обеденное время — это уже не рано. У вас все хорошо? В любом случае жду вас у себя! Я сейчас в школе. О, так вы возле гостиницы! Это совсем близко, запишите, как проехать…

Битва за место для ночлега откладывалась, чему я был даже немножко рад. Ругаться с комендантшей? Да она мне потом жизни не даст, у нее на лице написано: такие дамы даже к друзьям беспощадны. Чего уж говорить о врагах.

Школа оказалась неожиданно приличной, что объяснилось очень просто: когда-то ее выпускником был сам мэр города (об этом эпохальном событии вещала большая памятная доска возле входа). На фоне грязно-серых потрепанных пятиэтажек она производила впечатление только что возведенной новостройки. Но, конечно же, это было не так — просто своевременный ремонт. Трехэтажное кирпичное здание, выкрашенное в белый и желтый цвета, над входом огромная табличка «Добро пожаловать!» — все как в моем собственном детстве. Даже холодок по спине пробежал, когда поднимался на широкое бетонное крыльцо: словно вернулся во времени лет на двадцать назад. Ностальгия.

Внутри светло и опрятно, но тихо: занятия начнутся только с завтрашнего дня. Пустующий гардероб, скамейки для переобувания вдоль стен, чисто вымытые полы…

— А, вы уже приехали!

Я поднял глаза и увидел невысокую чуть полноватую женщину в зеленом строгом платье. Она как раз спускалась по лестнице со второго этажа, и секундой позже, не окликни она меня, я и сам бы заметил ее.

— Приехал, — отозвался я. — Елена Ильинична, полагаю?

— Да, совершенно верно, — женщина подошла ближе, и оказалось, что она очень привлекательна внешне. — А вы Филипп Анатольевич?

— Можно просто Филипп. Я еще не настолько стар, чтобы обращаться ко мне по отчеству.

— А я, значит, стара? — дружелюбно улыбнулась она.

— Вы педагог, — машинально ответил я. — А педагогов всегда называют по имени-отчеству.

— Тем не менее, можете называть меня просто Леной.

Женщина протянула мне руку: помедлив немного, я легонько пожал ее. Ну не целовать же!

Повисла неловкая пауза.

— Поднимемся в учительскую? — наконец спросила Елена Ильинична, точнее, просто Лена. — Я введу вас в курс дела, заодно расскажу, что собой представляет наше заведение. Я так рада, что Павлик согласился выделить одного из своих сотрудников, чтобы помочь мне! Да и не только мне — всей школе! Честное слово, так сложно найти хорошего специалиста в нашем захолустье…

— Боюсь, вы во мне разочаруетесь: весь мой педагогический опыт ограничивается исключительно собаками.

— Если честно, — вздохнула она. — Порой мне кажется, что дети недалеко от них ушли.

— Все так плохо?

— Не возьмусь описать, насколько… Когда я училась, все было совсем не так: желание, энтузиазм, соревновательность. Мы стараемся изо всех сил, бьемся за каждого ученика, но… Осторожнее, здесь высокий порог. Перед самыми каникулами Кирилл Щербаков все передние зубы себе выбил. Просила же убрать, раз в месяц кто-нибудь да споткнется. Дети носятся, как угорелые — неужели сложно выдернуть два гвоздя?

— Да уж… — неразборчиво пробормотал я.

— Ой, — вдруг спохватилась она. — Вы не подумайте чего, я тут прямо с порога начала жаловаться. У нас хорошая школа, лучшая в городе… Из тех трех, что имеются. А я наговариваю всякого.

— Ничего, ничего…

— Просто усталость накопилась, вот и не всегда получается сдержаться. В праздники не отдохнула толком, одни нервы: учителя правоведения найди, дополнительные кружки для первоклассников организуй, сантехника нового из запоя выведи, чтобы он туалет на втором этаже починил — все на завуче. Еще квартира эта последний месяц покоя не дает. Как Юлиан заявился под новый год — так и все, туши свет. Ни сна, ни покоя. Я сейчас тебе документы покажу, ты просто обалдеешь. Это надо же такое написать! Дочка тоже узнала, ходит сама не своя. Они с отцом никогда особо не ладили, теперь же я боюсь, как бы она ему чего не сделала. Яна девочка хорошая, но подросток, а у них каша в голове. Учиться совсем не хочет, ей бы только свою музыку слушать да с друзьями тусоваться. А у вас есть дети? А планируете?