Училка - [4]
Вышли в пыльный коридор. Пол блестел, пахло мастикой и краской. Тут и там виднелись черные полосы от обуви, пыльные следы.
Турка, как и многие, ходил без сменной обуви. Дождя нет, сухо…
Стены тошнотворные – и не желтые, и не зеленые. Как сопли. И батареи тоже выкрашены. Сидеть на радиаторах запрещается, но всем пофиг. Когда начинаются дожди и холода, милое дело погреть задницу на батарее.
Потолки побелили. Такое чувство, будто просто воду размазали, тут и там остались разводы. Паркет мастикой натерли, пока еще кое-где блестит, ну и пахнет она крепко так.
– О, дружка нашел, – бросил Тузов. Однако, как и остальные члены банды, поздоровался с Вовкой.
Крыщ – армянин, зовут его Андраник. Тузов – переросток с квадратным лбом. Несмотря на угрожающий вид, огромные волосатые кулачищи, широкую бочонкообразную грудь и выпяченную вперед челюсть с кривыми зубами, он все-таки не без толики разума. Именно он – теневой лидер банды.
Ну и Рамис-дагестанец, они с Крыщом всегда лезли в самое пекло. За любой брошенный в их сторону косой взгляд или неправильное слово следовали унижения жертвы и/или избиение.
Ближе к концу прошлого года Турка решил взяться за ум. Восьмой класс удалось закончить без двоек, а математику и вовсе до четверки дотянул, с помощью Вовки.
Из школы Турка собирался свалить после девятого класса. Пока еще неизвестно куда, но подумать время есть.
Турка гулял раньше с Шулей, они толпой ходили. В школе он держался в стороне от коалиции Тузова – Крыща – Рамиса, сохранял товарищеский паритет.
– Шуль, ты с ходу за новенькую взялся? – сказал Турка, пожимая Шуле руку.
– А чо? – Тот пригладил сальные, чуть вьющиеся лохмы. – Приколол, туда-сюда. Думает, самая умная, курва. Лан, пойду мелочи стрясу в столовке…
По коридору лилась толпа, и из нее вырулил Рамис. Он снял оправу с носа какого-то ботана, а Крыщ тем временем ткнул Вовчика кулаком в живот.
– Ты чего? – сказал Вова.
– Да так, разминаюсь. А ты против?
– Оставь, Крыщ, – поморщился Турка.
– Слышь, – Тузов прочистил горло и сглотнул. – А ты за него пишешься, что ли, теперь? Да отдай ты этому чудиле очки, ау! – Рамис косо нацепил очки на ботана и отпустил того с пинком под зад.
– Не пишусь, хренью не страдайте просто.
– Не, подожди. Значит, ты с ним на одном уровне теперь, да? – губы у Тузова презрительно скривились. – Ты в ботаны записался?
– Даже если и записался – тебе не пофиг? – Турка выдерживал взгляд серых, спокойных глаз. Кажется, кто-то другой сидел внутри Тузова и дергал за ниточки, как марионетку. А он говорил то, что нужно этому «кому-то», двигался по его указке.
– Чо ти так базарищ? – влез Крыщ.
– Ты вообще не лезь, – бросил Турка.
– Погоди, Андраник, – Тузов облизал губы. – Он нам не нравится. Если ты с ним – ты тоже нам не нравишься, Турик. Понял?
– Все, давайте, – Турка поморщился и, разорвав полукольцо (двинул плечом Крыща), пошел в сторону кабинета математики.
Вовка шагнул следом, но ему преградили дорогу, а Крыщ дал под дых.
– Я с тобой не договорил еще! – крикнул Тузов.
– А я договорил.
– Мож на школке выйдем, на разы?
– С тобой? – Турка развернулся. Драться он умел, но знал, что против Тузова вряд ли выстоит. – С инвалидами не махаюсь.
Тузов вспыхнул, сжал кулаки-молоты. Дело в том, что еще классе в пятом он свалился с пожарной лестницы, с высоты третьего этажа. Сломал левое колено, обе лодыжки, порвал мышцы. Срасталось это дело год, еще год он вяло телепал на костылях, а школьную программу проходил на дому.
В итоге Тузов снова потихоньку начал шагать без костылей, вернулся в школу. Сначала был тихим, себе на уме. Подозрительным. Но сразу видно было, к какой касте принадлежит. Вскоре начали играть в футбол класс на класс, ну и его тоже пригласили.
И неуклюжий, как медведь, хромой Тузов с ходу стал столпом обороны.
Турка знал про его слабое место. Кости со связками у Тузова уже срослись, а душевная рана так и не затянулась.
Как ветхий дед Турки. Сам еле ходит после инсульта, мычит что-то, через каждое слово вставляет «б…ь», права качает.
– Ну? Ссышь, с инвалидом-то?
– Да он тебя разнесет! Ха! – встрял Рамис.
– Понял, – улыбнулся Турка. – Ты хочешь еще пару годиков от учебы отдохнуть.
Рамис тем временем прочистил горло и смачно харкнул в самое лицо Вовчику. Тот отпрянул назад и смахнул подтек. Банда загоготала.
Щеки у Вовки покраснели.
Опять задребезжал звонок. Более настойчивый, чем с урока, долгий. Захлопали двери, коридор опустел.
– Теперь с чмырем будешь общаться? – хмыкнул Тузов.
– Вот лох! – Рамис и Крыщ покатывались, хлопая друг друга по плечам. Мимо с вытянувшимся лицом прошел Русаков, следом за ним – близнецы Водовозовы.
Вовка побледнел и дрожал.
И вдруг вмазал Рамису. Тот дернул головой и стек на пол – ноги сразу подкосились. Раскинул руки в разные стороны, из носу побежала кровь.
Какая-то девчонка завизжала. Откуда ни возьмись, взялся географ, он присел и стал похлопывать Рамиса по щекам.
Лицо у Вовки позеленело, и теперь он сливался со стенами, как хамелеон. И трясся.
Рамис все-таки встал. Кровь залила подбородок, герб и часть зелено-сине-красного флага на майке. Рамис запрокидывал голову и зажимал нос пальцами, хотя на ОБЖ говорили, что этого делать ни в коем случае нельзя, кровь лилась прямо как из цистерны, и продолжать драку он не смог бы в любом случае. Да, видно, и удивился – побрел прочь по коридору. Турка кинул взгляд на Вовку, а Крыщ сказал:
Всего за неделю ОНИ истребили наиболее слабых, а спустя месяц планета явила новый облик. Герои спасают друг друга, пытаясь найти ответ: это конец? А если нет, то что будет дальше? .
В трудной 75-ой школе еще не стихли отголоски скандала, эхо которого плавно перерастает в настоящую симфонию ужаса. Артур Давыдов в поисках пропавшей девушки распутывает нити, которые дергает сама судьба. А как долго вы смогли бы греть в сердце надежду? Чем бы пожертвовали ради любви? Примечания автора: Выхода на бумаге не будет — слишком шокирующе.
Книга эта – вне жанра. Книга эта – подобна памяти, в которой накоплены вразнобой наблюдения и ощущения, привязанности и отторжения, пережитое и содеянное. Старание мое – рассказывать подлинные истории, которые кому-то покажутся вымышленными. Вымысел не отделить от реальности. Вымысел – украшение ее, а то и наоборот. Не провести грань между ними. Загустеть бы, загустеть! Мыслью, чувством, намерением. И не ищите последовательности в этом повествовании. Такое и с нами не часто бывает, разве что день с ночью сменяются неукоснительно, приобретения с потерями.
К 2134 году человечество получает возможность корректировать события прошлого. Это позволяет избежать войн, насилия и катастроф. Но не всё так просто. В самом закрытом и загадочном городе на Земле, где расположена Святая Машина — девайс, изменяющий реальность, — происходит череда странных событий, нарушающих привычную работу городских служб. Окончательную судьбу города решит дружба человека и ога — существа с нечеловеческой психикой, умудрившегося сбежать из своей резервации.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.
Британка Руби мечтает найти могилу мужа, пропавшего без вести, покаяться в совершенном грехе и обрести мир в своей душе. Элис, оставив свою благополучную жизнь в Вашингтоне, мчится в Европу, потому что уверена: ее брат Сэм жив и скрывается под вымышленным именем. Немка Марта рискнула всем, чтобы поехать в Бельгию. Она отлично понимает, как встретят ее бывшие враги. Но где-то в бельгийской земле лежит ее старший сын, и она обязана найти его могилу… Три женщины познакомятся, три разные судьбы соединятся, чтобы узнать правду о мужчинах, которых они так любили.