Ученик Рун - [8]

Не знаю, шатало ли меня от переизбытка впечатлений, или же дело было в стоящей сегодня жаркой духоте, но подошел я к заднему двору трактира совершенно разбитый и потный, будто бы весь путь сюда бежал во все лопатки, а не еле тащился, как старый попрошайка.

Вся моя шайка была уже в сборе. Гран старался успокоить мелких, которые понуро сидели у поленницы. Правда, как только я появился из–за угла, ребята встрепенулись, а первым ко мне бросился Сопля.

— Рей! Рей! Во ты дал, Рей! Это что было?! Боевой амулет?! А покажи!

— Рей! Покажи!

— Да, покажи!

— А как Дамар выл! А ты потом побежал и мы…

— Рей! Рей!

Ребята галтели со всех сторон и только Гран, который точно знал, что никакого амулета у меня не было, хмуро наблюдал за этой сценой.

О том, что это не я и вообще, скорее всего это какой–нибудь ворованный амулет сработал в кармане Дамара, я сообщил ребятам сразу же. Правда, это их не успокоило и они наперебой стали рассказывать, как солидно жахнуло прямо на груди вожака банды–конкурентов и как сам Дамар и его подручные потом валялись на земле, пытаясь утихомирить боль в полученных ранах.

— А тебе совсем немного досталось, Рей! — заметил Сопля.

Я пощупал посеченную щеку, ранки на которой уже покрылись свежей коркой. И вправду, совсем немного. То, что описывают ребята… От меня там живого места не должно было остаться, даже больше должен был получить, чем Дамар, а вот… Всего пара царапин…

— Что тут за гвалт?! — послышалось недовольное со стороны трактира.

Это была Рига.

Высокая, крепкая женщина с жестким, длинным лицом и обветренными, жилистыми от постоянной работы, стирки и готовки руками. Глаза, правда, у Риги были добрые. На ней было простое платье и застиранный, но относительно чистый кухонный фартук.

— Рига! Рига! Послушай, что приключилось! — бросились к женщине мелкие, оставив меня и Грана стоять в сторонке.

По очереди выслушав каждого — у Риги был буквально талант общения со шпаной, в ее присутствии ребята, что ни в грош не ставили ни стражу, ни матерых матросов, буквально робели и становились ручными — она пришла к простому выводу: надо сообщить служивым.

— Сказать стражникам, что Рей — маг?! — удивился Сопля.

По двору прокатился смех. Мой, Грана и, собственно, Риги.

— Если Рей маг, то я — королева Вашимшанская! А моя Марта, получается — принцесса! — с улыбкой ответила Сопле кухарка. — Ладно, хватит галдеть! Хозяину сегодня надо воды натаскать и дров, баню топить постояльцы будут! И подмести тут! Давайте, пока солнце еще высоко, свечей вам никто палить не даст!

Ребята чуть потупились. Натаскать в баню дров и воды — тяжелая работа, мы ее не любили.

— Сегодня шкварки! И оладьи остались со вчера! Давайте, только быстро! За час управиться надо! Я пока свиньям дам, — придала нам стимула Рига.

Шкварки! Царское угощение! Видимо, наготовили слишком много, или же хозяин заведения решил чуть раскошелиться, зная, кто будет выполнять работу. Может, Рига уговорила. А может, он вообще не в курсе… В любом случае, шкварки у Риги всегда были страсть какие вкусные, а если еще и оладьи не совсем раскисли, то сегодня у нас пир!

Это понимали и прочие ребята, так что мы моментально засуетились. Нам с Граном, как старшим, достались тяжелые ведра, в которых надо таскать воду. Младшие же ломанулись к поленнице с дровами. Кто–то мог утащить два, Сопля и еще двое младших брали по одному, но быстро–быстро несли к старой, но крепкой баньке, что стояла пристройкой к самому трактиру.

Если такую работу будет выполнять для постояльцев половой, то возьмет он не меньше серебрушки за воду, а то и больше, и еще две монеты — за дрова. Мы же работали за еду, так что все были в прибыли. Понятно, что постояльцы за дрова и воду уплатят хозяину трактира. Наш ужин на всю компанию обойдется ему в серебрушку, так что три монетки — чистого прибытка.

От этих подсчетов у меня иногда скрипели зубы, но что поделать? Желающих потаскать тяжеленные ведра за жирный ужин в округе найдется достаточно и повезло, что сегодня Рига не прогнала нас, как это иногда бывало, а дала шанс вкусно покушать.

Правда, к тому моменту, как дрова с водой были натасканы, а двор — убран, я хотел только упасть и где–нибудь отключиться. Нестерпимо болела голова, и пусть солнце уже закатилось за горизонт, и наступили прохладные сумерки, я все еще был весь потный и мокрый.

— Рей, ты как? — спросил Гран, который заметил, что мне как–то нехорошо.

— Да, как–то жарко мне… — ответил я, но тут Рига вынесла для нас угощение. Целая сковорода шкварок и десяток оладий на доске.

Забыв обо всем, Гран двинулся навстречу женщине, помочь кухарке. Малышня же, голодная, но смирная, расселась на поленнице — там мы обычно и ужинали, если помогали Риге.

Есть не хотелось, хотя и шкварки были жирными и солоноватыми, и оладьи — относительно свежими. Сегодня мы на самом деле пировали. Я лениво съел пару кусочков, цепляя шкварки прямо пальцами, как и все остальные, да разок откусил от оладьи. Во рту было сухо, а язык будто разбух и перестал помещаться там, где был всегда.

— Реф, тфы чфего? — с набитым ртом спросил Гран, но я его уже не слышал.