Учение о бытии - [160]
В рядах самостоятельных отношений мер члены одной и той же стороны ряда суть непосредственно качественные нечто (напр., удельные веса или химические тела, основания или щелочи, кислоты), а затем и их нейтрализация (причем здесь подразумеваются соединения тел различного удельного веса) суть самостоятельные и также исключающие отношения мер, взаимно безразличные целые сущего для себя существования. Но эти отношения определяются, лишь как узлы одного и того же субстрата. Тем самым меры и связанные с ними самостоятельности понижаются в состояния. Изменение есть изменение лишь состояния, и переходящее (в это состояние) тем самым полагается, как остающееся тем же самым.
Для обозрения хода тех определений, которые пройдены мерою, следует сопоставить его моменты так, чтобы мера прежде всего была непосредственным единством качества и количества, т. е. обыкновенным, но специфическим количеством. Тем самым, как относящаяся не к другому, а к самой себе количественная определенность, она есть по существу отно>{261}шение. Поэтому далее она содержит свои моменты внутри себя, как снятые и нераздельные; и как то всегда свойственно понятию, ее различия таковы, что каждый из ее моментов сам есть единство качественного и количественного. Это по тому самому реальное различие дает множество отношений меры, каждая из которых, как формальная полнота, самостоятельна внутри себя. Ряды, образуемые сторонами этих отношений, для каждого отдельного члена, который, как принадлежащий одной стороне, соотносится со всем противостоящим рядом, представляют тот же постоянный порядок. Последний, будучи только порядком, совершенно внешним единством, как имманентное специфицирующее единство сущей для себя меры, правда, оказывается отличным от своих спецификаций; неспецифицирующий принцип здесь еще есть не свободное понятие, одно сообщающее своим различениям имманентное определение, а лишь субстрат, материя, различиям которой для того, чтобы каждое из них было полнотою, т. е. содержало в себе природу остающегося тожественным субстрата, свойственно лишь внешнее количественное определение, обнаруживающееся вместе с тем, как различие качества. Определение меры в этом единстве субстрата с самим собою снимается, ее качество есть определенное количеством внешнее состояние. Этот процесс есть в той же степени реализованное дальнейшее определение меры, в какой и понижение последней до уровня момента.
Третья глава
СТАНОВЛЕНИЕ СУЩНОСТИ
A. Абсолютное безразличие
Бытие есть отвлеченное безразличие, для которого, поскольку оно должно быть мыслимо, как бытие, и употреблено это выражение «безразличие» (Indifferenz), и в котором нет еще никакой определенности; чистое количество есть безразличие, способное ко всяким определениям, но так, чтобы последние оставались для него внешними, и оно само по себе не имело с ними никакой связи; безразличие же, которое может быть названо абсолютным, опосредовано с собою в простое единство через отрицание всякой определенности бытия, качества и количества и их ближайшим образом непосредственного единства. Определенность в нем есть лишь состояние (Zustand), т. е. качественно внешнее, имеющее безразличие субстратом.
Но то, что определено таким образом, как качественно внешнее, есть лишь исчезающее; как такое внешнее относительно бытия качественное, как противоположность самому себе, оно есть лишь снимающее себя. Таким образом, определенность в субстрате положена, лишь как пустое различение. Но именно это пустое различение есть само безразличие, как результат. >{262}И именно оно есть, таким образом, конкретное, опосредованное собою внутри его самого через отрицание всяких определений. Как такое опосредование, оно содержит в себе отрицание и отношение, и то, что называется состоянием, есть его имманентное, относящееся к себе различение; именно внешность и ее исчезание превращает единство бытия в безразличие и оказывается поэтому внутри его, вследствие чего оно перестает быть только субстратом и только отвлеченным в нем самом.
В. Безразличие, как обратное отношение своих факторов
Теперь надо посмотреть, каким образом это определение безразличия положено в нем самом и тем самым, как сущее для себя.
1. Устранение считавшихся первоначально самостоятельными отношений меры обосновывает один их субстрат; последний есть их продолжаемость одного в другом и тем самым то неотделимое самостоятельное, которое всецело дано в своих различениях. Такое различение обусловливается содержащимися в нем определениями, качеством и количеством, и все дело лишь в том, как они в нем положены. Но это определяется тем, что субстрат положен ближайшим образом, как результат и опосредование
Иммануил Кант (1724–1804) оказал огромное влияние на развитие классической философии. В своих трудах он затронул самые важные вопросы мироздания и человеческого общества, ввел многие основополагающие понятия, в том числе «категорический императив». По мнению Канта, категорический императив – это главные правила, которыми должны руководствоваться как отдельные личности, так и общество в целом, и никакие внешние воздействия, так называемые «объективные причины» не должны мешать выполнению этих правил. Георг Гегель (1770–1831) один из создателей немецкой классической философии.
Имя Георга Вильгельма Фридриха Гегеля для многих наших современников стало синонимом слова «философ». Ни один из его предшественников не поднимал дисциплину, веками считавшуюся «служанкой богословия», на столь высокий пьедестал. «Гегель — это вкус», — утверждал Фридрих Ницше, а русский мыслитель Владимир Соловьев, говоря о Гегеле, замечал: «Изо всех философов только для него одного философия была все». Парадоксально, но вот уже двести лет стройный монолит гегелевской философии — предмет борьбы самых разнообразных противоборствующих сторон за право присвоить ее, сделав на сей раз «служанкой идеологии» или антропологии.
«Философия истории» Гегеля представляет собой курс лекций. В чрезвычайно яркой форме выражено здесь отмеченное Марксом и Энгельсом у Гегеля противоречие между диалектическим методом и его реакционной идеалистической системой. «Важнее всего введение, где много прекрасного в постановке вопроса», – отмечает Ленин. Реакционную сторону учения Гегеля, его идеализм, мистику, оправдание прусского полуфеодального государства начала XIX столетия пытаются использовать и оживить идеологи фашизма, сознательно искажая и отвергая рациональное в его философии – диалектику и историческое понимание действительности.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Собрание сочинений в 14 томах. Издательство социально-экономической литературы (Соцэкгиз)Год: 1929-1959.
В Тибетской книге мертвых описана типичная посмертная участь неподготовленного человека, каких среди нас – большинство. Ее цель – помочь нам, объяснить, каким именно образом наши поступки и психические состояния влияют на наше посмертье. Но ценность Тибетской книги мертвых заключается не только в подготовке к смерти. Нет никакой необходимости умирать, чтобы воспользоваться ее советами. Они настолько психологичны и применимы в нашей теперешней жизни, что ими можно и нужно руководствоваться прямо сейчас, не дожидаясь последнего часа.
На основе анализа уникальных средневековых источников известный российский востоковед Александр Игнатенко прослеживает влияние категории Зеркало на становление исламской спекулятивной мысли – философии, теологии, теоретического мистицизма, этики. Эта категория, начавшая формироваться в Коране и хадисах (исламском Предании) и находившаяся в постоянной динамике, стала системообразующей для ислама – определявшей не только то или иное решение конкретных философских и теологических проблем, но и общее направление и конечные результаты эволюции спекулятивной мысли в культуре, в которой действовало табу на изображение живых одухотворенных существ.
Книга посвящена жизни и творчеству М. В. Ломоносова (1711—1765), выдающегося русского ученого, естествоиспытателя, основоположника физической химии, философа, историка, поэта. Основное внимание автор уделяет философским взглядам ученого, его материалистической «корпускулярной философии».Для широкого круга читателей.
Русская натурфилософская проза представлена в пособии как самостоятельное идейно-эстетическое явление литературного процесса второй половины ХХ века со своими специфическими свойствами, наиболее отчетливо проявившимися в сфере философии природы, мифологии природы и эстетики природы. В основу изучения произведений русской и русскоязычной литературы положен комплексный подход, позволяющий разносторонне раскрыть их художественный смысл.Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических факультетов вузов.
В монографии на материале оригинальных текстов исследуется онтологическая семантика поэтического слова французского поэта-символиста Артюра Рембо (1854–1891). Философский анализ произведений А. Рембо осуществляется на основе подстрочных переводов, фиксирующих лексико-грамматическое ядро оригинала.Работа представляет теоретический интерес для философов, филологов, искусствоведов. Может быть использована как материал спецкурса и спецпрактикума для студентов.
В монографии раскрыты научные и философские основания ноосферного прорыва России в свое будущее в XXI веке. Позитивная футурология предполагает концепцию ноосферной стратегии развития России, которая позволит ей избежать экологической гибели и позиционировать ноосферную модель избавления человечества от исчезновения в XXI веке. Книга адресована широкому кругу интеллектуальных читателей, небезразличных к судьбам России, человеческого разума и человечества. Основная идейная линия произведения восходит к учению В.И.
К 200-летию «Науки логики» Г.В.Ф. Гегеля (1812 – 2012)Первый перевод «Науки логики» на русский язык выполнил Николай Григорьевич Дебольский (1842 – 1918). Этот перевод издавался дважды:1916 г.: Петроград, Типография М.М. Стасюлевича (в 3-х томах – по числу книг в произведении);1929 г.: Москва, Издание профкома слушателей института красной профессуры, Перепечатано на правах рукописи (в 2-х томах – по числу частей в произведении).Издание 1929 г. в новой орфографии полностью воспроизводит текст издания 1916 г., включая разбивку текста на страницы и их нумерацию (поэтому в первом томе второго издания имеется двойная пагинация – своя на каждую книгу)
К 200-летию «Науки логики» Г.В.Ф. Гегеля (1812 – 2012)Первый перевод «Науки логики» на русский язык выполнил Николай Григорьевич Дебольский (1842 – 1918). Этот перевод издавался дважды:1916 г.: Петроград, Типография М.М. Стасюлевича (в 3-х томах – по числу книг в произведении);1929 г.: Москва, Издание профкома слушателей института красной профессуры, Перепечатано на правах рукописи (в 2-х томах – по числу частей в произведении).Издание 1929 г. в новой орфографии полностью воспроизводит текст издания 1916 г., включая разбивку текста на страницы и их нумерацию (поэтому в первом томе второго издания имеется двойная пагинация – своя на каждую книгу)