Ученица Хранителя - [31]

Шрифт
Интервал

— Твое тело — это не ты. Это средство взаимодействия с окружающим миром. Ты — это личность. Можно провести аналогию, например, с любой вещью. Представь, что у тебя в пути с работы до дома отклеился, порвался, развалился ботинок. Ты ведь не будешь ждать на дороге приезда скорой помощи и реанимации. Ты дойдешь в сломанном ботинке до дома или ближайшего ремонта обуви. Так и с телом. Ты, настоящая ты, одела это тело, как одежду. За ним надо ухаживать и любить его, но, если что-то в нем сломается — это не смертельно. Я буду тренировать тебя лазить по скалам со сломанными пальцами, бегать по пескам и болотам со сломанными ногами, плавать со сломанными руками. Ты должна выжить несмотря ни на что. Все можно починить, главное, чтобы было время. Болевой порог увеличен до приемлемого уровня. Кроме того, я частично глушу боль от травм, полученных здесь. Но постепенно буду глушить все меньше. Но помни главное: твое тело — твой самый лучший друг, который не просто никогда тебя не предаст, но и подскажет, если ты совершаешь ошибки духовного плана.

И таки да. Все это было. И теперь уже нет панического ужаса, слез, соплей и истерик, если вдруг что-то сломано. Резко упала — надо мной пролетела какая-то кракозябра. И тоже зубастая и с когтями. Цапнула меня в плече, опять кровища. На ходу увеличила приток энергии к плечу для ускоренной регенерации.

Ой! Мамочка, а это что такое?! Мне вдруг захотелось стать маленькой мышкой, что б меня не заметили. Я бы тогда прорыла меленькую норку… до центра земли. Жуть жуткая идет ко мне. Огромная пантера, уши прижаты, глаза сверкают красным, белка нет вообще, пасть оскалена, хвост с жалом как у скорпиона мечется из стороны в сторону, и вся эта красота ростом в полторы меня. Все тело натянуто как пружина, мышцы играют. Сильная, ловкая, быстрая.

— Хранитель, миленький, пожалуйста, убери ее, давай сначала поговорим, а? Она меня съест сейчас, — это я так поскуливаю???? — Давай ты мне сначала расскажи, что делать надо? А я все-все сделаю, — от ужаса я попятилась тихонечко назад. Ой, мамочки, это ж не настоящий зверь, а значит стопудова нападет. Хранитель ведь не ради красоты и любования создал это чудовище. Киса присела и приготовилась к прыжку. Я закрыла голову руками и приготовилась быть погрызенной, как минимум. А как максимум, получить опыт умирания. С Хранителя станется. Решит, что надо натренировать, чтоб если умру — не растерялась бы. Кто знает, что там у них за загробная жизнь… С громким рычательным «ммрряуу» киса прыгнула на меня. Я завизжала и чисто на автомате, спасибо Мастеру, откатилась и так же на автомате провела Маэ Гэри (прямой удар ногой), придав зверю дополнительное ускорение. Если честно, сама от себя не ожидала. И это даже не я, а мое тело само. Киса кувыркнулась и потрясла головой. Стала медленно подходить ко мне, огибая по дуге. Поднялась с песка, также медленно смотрю на нее, автоматически встаю в стойку Ёй Дачи (готовность). Киса бросается снова, я подныриваю и провожу Моротэ Зуки (проникающий удар обеими руками). Знаю, что у кисы сейчас разрыв селезенки и сломано три ребра. Одно из них воткнулось в легкое. Киса лежит на боку, из пасти льется кровь. Наконец она растворилась.

— Хорошо. Теперь ты понимаешь, что все бессилие, ограничения, рамки и страх только у тебя в голове. Ты можешь все. Будем тренироваться. Сейчас вычерпай резерв до конца путем ускорения.

Ускорилась. Десять секунд. Но это с учетом увеличенной силы тяжести. Головокружение и бессилие. Шум в ушах. Упала на песок. Но внезапно оказалась в висячем положении над обрывом и на автомате схватилась за маленькие трещинки пальцами. Внизу метров пятьсот падать на камни, вверх — опять пятьсот. Ну как в песне пряма — назад пятьсот, пятьсот вперед. И самочувствие гадостное после опустошения резерва. И некому помочь. Перед глазами мушки черные, под носом что-то теплое течет. Толи сопли, толи кровь. Поднимаюсь вверх, руки дрожат от напряжения и слабости. Ползу, срываюсь. Лечу вниз, сломанные ногти, кровь. Закрепляюсь на какой-то расщелине. Закрываю глаза, медитирую. Опять Алтай, горная река, ночь и кедры. Залечиваю ногти, кидаю немного энергии в руки. Ползу. Доползла наверх. Все. Если сейчас Хранитель еще что-то выдумает — я пас. Пусть потом сам оживляет.

— Нет. Еще не все. Сейчас все тренировки будут направлены на силу воли в критических ситуациях.

Я уже не на камнях. Внезапно падаю с бревна вниз на камни. Кое-как удержала равновесие. Выровняла положение и пробежала до конца. В конце обрыв. Пропасть. А в ней узкие столбики. Поместиться можно только на носочках. А бревно растворяется в воздухе. Столбики разбросаны в этой пропасти хаотично. Прыгаю с одного на другой. Через какое-то время срываюсь вниз, внизу горячая вода. Жжет все. Больно. Плыву. Взмахи руками, реву взахлеб, больно! Одновременно пытаюсь лечить свои ожоги. Помогает не очень. Внезапно горячая вода сменилась ледяной. От неожиданности чуть не захлебнулась. Тело свело судорогой и мышцы перестали слушаться. В панике распределила потоки энергии в мышцы, но ее не хватило. Голова закружилась, и я провалилась в темноту. Очнулась я… да. На песке. Прислушалась к себе, источник полон.


Рекомендуем почитать
Твокер. Иронические рассказы из жизни офицера. Книга 1

В искромётной и увлекательной форме автор рассказывает своему читателю историю того, как он стал военным. Упорная дорога к поступлению в училище. Нелёгкие, но по своему, запоминающиеся годы обучение в ТВОКУ. Экзамены, ставшие отдельной вехой в жизни автора. Служба в ГСВГ уже полноценным офицером. На каждой странице очередной рассказ из жизни Искандара, очередное повествование о солдатской смекалке, жизнеутверждающем настрое и офицерских подвигах, которые военные, как известно, способны совершать даже в мирное время в тылу, ибо иначе нельзя.


Князь Тавиани

Этот рассказ можно считать эпилогом романа «Эвакуатор», законченного ровно десять лет назад. По его героям автор продолжает ностальгировать и ничего не может с этим поделать.


ЖЖ Дмитрия Горчева (2001–2004)

Памяти Горчева. Оффлайн-копия ЖЖ dimkin.livejournal.com, 2001-2004 [16+].


Матрица Справедливости

«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».


Марк, выходи!

В спальных районах российских городов раскинулись дворы с детскими площадками, дорожками, лавочками и парковками. Взрослые каждый день проходят здесь, спеша по своим серьезным делам. И вряд ли кто-то из них догадывается, что идут они по территории, которая кому-нибудь принадлежит. В любом дворе есть своя банда, которая этот двор держит. Нет, это не криминальные авторитеты и не скучающие по романтике 90-х обыватели. Это простые пацаны, подростки, которые постигают законы жизни. Они дружат и воюют, делят территорию и гоняют чужаков.


Матани

Детство – целый мир, который мы несем в своем сердце через всю жизнь. И в который никогда не сможем вернуться. Там, в волшебной вселенной Детства, небо и трава были совсем другого цвета. Там мама была такой молодой и счастливой, а бабушка пекла ароматные пироги и рассказывала удивительные сказки. Там каждая радость и каждая печаль были раз и навсегда, потому что – впервые. И глаза были широко открыты каждую секунду, с восторгом глядели вокруг. И душа была открыта нараспашку, и каждый новый знакомый – сразу друг.