Учебник по графомании - [15]
- Земля!
***
Это долгожданное слово услышали даже те, кто в это время нырял, и все пройзайки без всякой команды поплыли к уже видневшемуся из тумана берегу. Ну, скажем, плыли они вполне организованно, согласно их месту рейтинга по числу читателей.
Уже через минуту мокрые толпы прозайков заполонили собой этот ранее необитаемый остров, и лишь последним на землю спрыгнул с плота администратор сайта и тут же авторитетно объявил, что это остров находится под эгидой АНО 'Поддержка культурного наследия'.
Все прозайки никогда не знали, что это за такая культурная поддержка и после какой рюмки она должна начинать их поддерживать, но они боялись страшных букв АНО, и потому единогласно признали его правление.
Администратор важно ходил по острову, везде говорил, что у него астральная связь с самим АНО и передавал прозайкам, что оно ему только что велело.
Остров общим голосованием тут же назвали Проза.Ру, красивыми камушками выложили его первую страницу и наметили места, где потом станут по рукам и ногам привязывать номинированных авторов, чтобы все остальные приходили на них плеваться.
Со старой оппозицией поступили великодушно. Всех выловили, откачали, и даже тех, кого еще в прошлом году утопили. Отселили их на дальний конец острова и этот поселок тут же окрестили Графомановкой.
Весь первый день на острове прозайки прожили мирно и в полном согласии, а к ночи вспыхнуло восстание, но не из-за литературы, а из-за девчонок.
- Она моя, - охнул страшным голосом эротически пишущий автор, и заскользил по траве за убегающей избранницей. Девушка-автор со страшным литературным визгом убегала от своего счастья к спасительному лесу, так как она хотела вначале подумать.
На пути преследователя выскочил другой прозайка, похожий на Илью Муромца:
- Ласты прочь, от женской литературы, - потребовал храбрый прозайка, и они оба сцепились неприятный клубок.
Ну, при виде этой дикой сцены остальные прозайки страшно разволновались, распищались, так как не знали, на чьей стороне им выступить. В это время эротоман целиком проглотил Илью Муромца и обвел окружающих победным дыханием:
- Это не литературные, а самцовые разборки, и если сейчас мы не переловим всех авторш, то на нашем острове по историческому закону развития общества первым установится матриархат.
- Я давно был против женской литературы, но молчал, - пришел в себя после удара высокий прозайка, - если фигура у авторши лучше ее литературы, то, мое мнение, их надо не читать, а ловить.
- Ловить, ловить, ловить, - радостно загалдели прозайки в штанах и косо посмотрели на прозайков в юбочках, последние даже попятились от такого пристального к себе внимания и предупредительно замахали маникюром.
- Что такое женское литература, - перешел на жесткий язык рецензий высокий прозайка, - это сопли в кружевах.
- А мужская литература, это сопли в бронежилетах, - ловко парировала его одна из авторш, - мне всегда скучно читать, что пишут противные мужчины.
- Видимо, здесь все на соплях, - невпопад высунулся со своим мнением никому не известный прозайка, но в него обидно кинулись сразу тремя рецензиями.
- Ну, все, хватит дискутировать, - прорычал окончательные итоги этого исторического спора разгневанный эротоман, - уж дальше нам нельзя выделять женскую литературу, которой якобы все можно, потому что мужчины ее не понимают, а сами женщины не читают. Все популярные женские романы написали переодетые в юбки мужики...
Его несправедливые слова встретил угрожающе поднятый вверх частокол разноокрашенного маникюра и тысячи пилочек для ногтей, матовый блеск которых и оповестил обитателей острова об окончании короткого мира и начале первой войны амазонок...
ПРОЗАЙКИ ПРОЩАЮТСЯ С ОСТРОВОМ (конец сказочной трилогии)
Уже к вечеру бережная тишина обняла остров, и совсем еще начинающий прозайка сидел на краю им же вырытого окопчика и задумчиво ковырялся в носу.
В полдень был большой бой и теперь, насколько хватало глаз, все это вытоптанное литературное поле было забросано убийственными рецензиями. Уж где-то там валялась и его небольшая рецка, отважно запущенная им в какого-то страшного прозайку.
Он вложил в эту свою коротенькую записочку целые девять слов, потом робко дописал к ним еще одно матюжное, активизировал этот заряд собственным айпишником и стал ждать, когда враг подползет. А оно упрямо надвигалось, гремя броней своих лауреатских произведений и разбрасывая вокруг себя ядовитые рецензии.
Ему показалось, что это не остановить. Он приподнялся на корточки, еще раз нетвердой рукой взвесил свою безобидную рецку и храбро метнул ее в эту дипломированную прозайку, которая едва удостоила его взглядом. Он видел, как его рецка разбилась о номинированную голову, потом закрыл глаза и приготовился недорого отдать свою литературную жизнь, как вдруг что-то отвлекло эту шедшую прямо на него махину, и она лишь одной лапой по самые уши закопала бедного прозайку в окоп, и сразу же гордо куда-то уползла.
Спустя час он выкопался из-под навалившихся на него отходов чужого таланта, и еще соскабливая с себя остатки этих испражнений, дрожащими руками отправил в рот свою первую в жизни сигарету, позаимствованную из папиной пачки.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Спасибо, господа. Я очень рад, что мы с вами увиделись, потому что судьба Вертинского, как никакая другая судьба, нам напоминает о невозможности и трагической ненужности отъезда. Может быть, это как раз самый горький урок, который он нам преподнес. Как мы знаем, Вертинский ненавидел советскую власть ровно до отъезда и после возвращения. Все остальное время он ее любил. Может быть, это оптимальный модус для поэта: жить здесь и все здесь ненавидеть. Это дает очень сильный лирический разрыв, лирическое напряжение…».
«Я никогда еще не приступал к предмету изложения с такой робостью, поскольку тема звучит уж очень кощунственно. Страхом любого исследователя именно перед кощунственностью формулировки можно объяснить ее сравнительную малоизученность. Здесь можно, пожалуй, сослаться на одного Борхеса, который, и то чрезвычайно осторожно, намекнул, что в мировой литературе существуют всего три сюжета, точнее, он выделил четыре, но заметил, что один из них, в сущности, вариация другого. Два сюжета известны нам из литературы ветхозаветной и дохристианской – это сюжет о странствиях хитреца и об осаде города; в основании каждой сколько-нибудь значительной культуры эти два сюжета лежат обязательно…».
«Сегодняшняя наша ситуация довольно сложна: одна лекция о Пастернаке у нас уже была, и второй раз рассказывать про «Доктора…» – не то, чтобы мне было неинтересно, а, наверное, и вам не очень это нужно, поскольку многие лица в зале я узнаю. Следовательно, мы можем поговорить на выбор о нескольких вещах. Так случилось, что большая часть моей жизни прошла в непосредственном общении с текстами Пастернака и в писании книги о нем, и в рассказах о нем, и в преподавании его в школе, поэтому говорить-то я могу, в принципе, о любом его этапе, о любом его периоде – их было несколько и все они очень разные…».
«Ильф и Петров в последнее время ушли из активного читательского обихода, как мне кажется, по двум причинам. Первая – старшему поколению они известны наизусть, а книги, известные наизусть, мы перечитываем неохотно. По этой же причине мы редко перечитываем, например, «Евгения Онегина» во взрослом возрасте – и его содержание от нас совершенно ускользает, потому что понято оно может быть только людьми за двадцать, как и автор. Что касается Ильфа и Петрова, то перечитывать их под новым углом в постсоветской реальности бывает особенно полезно.
В предлагаемой вниманию читателей книге собраны очерки и краткие биографические справки о писателях, связанных своим рождением, жизнью или отдельными произведениями с дореволюционным и советским Зауральем.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.