Учеба. Учиться всегда пригодится? - [19]

Должен вам сказать, опять-таки, не хочу ругать коллег, я обожаю учителей и правда с большим уважением отношусь к нашей профессии, но вообще-то в классе бывает больше одной мизансцены, в классе можно по-разному поставить парты. Надо подумать, особенно если речь идет об изменении поведения в такой короткий период (что такое три недели? Это вообще ничего), может, что-то его тревожит, ему неудобно, он не с тем человеком сидит, может, плохо видит или слишком хорошо, может, его отвлекает что-то, может, он сам до конца не осознает, что ему мешает. Ну что ж такое-то — человеку девять лет! Поэтому перестаньте бояться открывать дневник. Если хотите, можете присылать фотографии дневника, мы вместе с вами посмеемся на эту тему.

Что касается учителей — не надо с ними ругаться, нужно прямо им сказать: «Ребята, давайте подождем. Что такое три недели? Ничего». Если, конечно, речь не идет о том, что он асоциален. Так бывает, дети разные, настроение разное бывает, вообще все бывает разное. В чем состоит профессия учителя? Сейчас я обращусь благодаря вам, Татьяна, к своим коллегам: в чем наша профессия? В том, что мы передатчики информации? Так с этим с легкостью сегодня справляются Google или «Яндекс». Может, наша профессия все-таки состоит в том, чтобы сформировать такие рамки образовательного процесса, чтобы в этих рамках любой человек нашел себя? Знаете, когда-то проводили такое исследование (не помню, в какой стране): пытались выяснить, что больше всего мешает работать медсестрам в больнице. Догадаетесь что, Таня?

Врачи?

Я вам подскажу — больные. Выяснилось, что медсестрам больше всего мешают работать больные. Это правильно. Это очень понятно. Это смешно, но это понятно. Дорогие учителя, коллеги, это же так здорово, когда есть зачем в школу ходить. У человека изменилось поведение, у человека изменились, может быть, взгляды, может, он взрослеет, может, еще что-то. Ну и что? В школе он проводит столько времени, пусть ему там будет чем заняться.

Короче говоря, Татьяна, дышите глубоко, будьте на стороне своего девятилетнего сына. Обязательно разговаривайте с ним об этом, но не о том, что он такой-сякой. Ни в коем случае не надо ругать. Можно сказать так: «Слушай, я понимаю, что, может, ты устал. Давай придумаем какие-нибудь штуки, которые тебе помогут». Дайте ему простенькие инструменты (осталась неделя, еще чуть-чуть — и начнутся каникулы), и, скорее всего (девяносто процентов), он вернется с новыми силами после «отпуска». Правда. Не будем ругать. Будем поддерживать.

У нас на связи Елена из Москвы. Здравствуйте, Елена! Пожалуйста, ваш вопрос.

Здравствуйте, Дима! Моей дочери восемь лет. Когда я ее ругаю… я знаю, вы сейчас скажете, что детей ругать нельзя.

Нет-нет, я спрошу вас, за что вы ее ругаете.

Ну, например, за двойку по поведению.

М-да. Ну, давайте до конца все расскажите.

Каждый раз, когда я ее за что-то ругаю, ну, не кричу громко, но жестко разговариваю, она говорит: «Ты меня не любишь».

Лена, а вы хотите сказать, что в тот момент, когда ее ругаете, вы ее любите?

Ну… конечно.

Что «конечно»? Попробуйте одновременно раздраженно разговаривать с каким-то человеком и чувствовать любовь. Вот я на вас посмотрю. Да вы чего? Вы ее любите в тот момент, когда ругаете?

Ага.

Я попробую поимпровизировать на эту тему. Что является проявлением любви? Я сейчас буду размышлять, а вы около радиоприемников будете либо кивать, либо говорить: «Какой идиот!» Мне кажется, что простейшее проявление любви — это делать так, чтобы моему любимому человеку было приятно. Подождите со мной спорить и говорить, что бывают разные ситуации. Я и сам это знаю. Но в тот момент, когда мне делают приятно, я понимаю, что человек меня любит. Теперь внимание: когда мне делают неприятно, первый вывод (Елена, проверьте по себе), который я делаю: я раздражаю этого человека, он хочет сделать мою жизнь сложнее, чем она есть, он меня не очень любит.

Но…

Дослушайте. Я знаю, что вам тяжело. Дальше вы выскажетесь. Родители любят такое клише: «Мы все делаем любя».

Но это неправда! Вот смотрите: приходит ребенок и, например, говорит: «Мам, я хочу мороженое». А мама отвечает: «Нет, сначала надо пообедать». Или ребенок говорит: «Мам, я хочу пойти с Ванькой погулять во дворе». — «Не-не-не, сейчас надо сделать уроки». «Мам, я хочу поиграть!» — «Не-не-не, сейчас надо почитать». Елена, это проявление любви — то, что я сейчас перечислил?

Нет, это навязывание наших интересов.

Согласен! С одной стороны, родители, конечно, заботятся… Теперь ваша гениальнейшая девица восьми лет не боится говорить, что думает и чувствует. Поздравляю вас с этим! «Мам, — говорит она, — попробуй со мной по-другому. Когда ты меня ругаешь, мама (озвучиваю я сейчас ее внутренний голос, хотя, может, ошибаюсь), ты меня отталкиваешь. Ты делаешь мою жизнь сложнее».

И сейчас я задам главный вопрос, это такой контрольный выстрел будет: а что такого может делать ребенок в восемь лет, что ему кто-то ставит двойку по поведению? Вот хотелось бы пример, просветите меня.

Ну, например, она ложится на парту и говорит: «Я хочу лежать, мне так удобно. Я хочу повернуться боком, мне так удобно». И это, естественно, выводит учителя.