Участь полицейского - [8]

Роджер тихонько вздохнул.

– И сколько же времени она проработала у О'Хары?

– Около шести месяцев, сэр, а до этого была в очень приличном семействе.

Уэст вдруг резко сменил тему.

– Почему вы набросились на О'Хару, Донован? – совсем другим тоном спросил он.

Донован помрачнел и сжал кулаки. Впервые с начала допроса Роджер почувствовал, что он снова сможет поддаться своему, без сомнения, буйному темпераменту. Наверное, то же ощутили и остальные. Один из полисменов придвинулся к арестованному, второй, у дверей, шевельнулся. Петерсон напрягся, готовый в случае необходимости прикрыть Роджера. Невозмутимо спокойным внешне оставался лишь сам Уэст.

– Это гнусная ложь! Я не нападал на О'Хару, да и вообще за всю свою жизнь никого пальцем не тронул!

– Короткая же у вас память, Донован. Надо полагать, рана у меня на виске вам тоже ни о чем не напоминает?

– Право слово, упрек справедлив, сэр. Еще тысячу раз прошу прощения.

– В таком случае позвольте повторить тот же вопрос.

– Клянусь вам, суперинтендант, что "и разу в жизни не поднимал руки на этого мерзавца.

– Но кто же тогда?..

Роджер окинул изучающим взглядом твидовый костюм, руки и лицо арестованного – нигде ни малейшего следа крови. Между тем, убийца никак не мог не запачкаться.

– Признайтесь, – посоветовал Уэст, – вы ведь находились в квартире и...

– Этого я и не пытаюсь отрицать, сэр, но, клянусь святым Михаилом, здесь был еще какой-то тип. Только я его не видел. Впрочем, если позволите, я все вам объясню. Приехав в Лондон, я позвонил О'Харе, и, когда я спросил, где Мэри-Элин, он пригласил меня сюда. Я тут же поехал...

– Откуда вы звонили?

Ответ последовал незамедлительно и без тени колебаний:

– Из гостиницы возле Пэддингтон-стэйшн.

– Продолжайте.

– О'Хара сразу же заявил, будто Мэри-Элин сбежала, ни слова не сказав ему о том, куда направляется.

– И вы поверили?

– У меня не было ни малейших оснований сомневаться в его искренности. И вот, как раз когда он рассыпался в уверениях, будто сделает все возможное, чтобы разыскать Мэри-Элин, в дверь позвонили. О'Хара пошел открывать, оставив меня на кухне. Какой-то незнакомый мне тип прямо с порога вцепился ему в горло, вопя как сумасшедший: "Где Мэри-Элин? Отвечайте сию минуту, или я сверну вам шею!" Тут-то и началась жуткая драка.

– Вы не пытались их растащить?

– Чего ради? Хотя О'Хара, сволочь такая, больше получал, чем давал сдачи, что верно, то верно. И очень скоро он начал умолять своего противника прекратить и признался, что знает, где девочка. Тут-то я и понял, что О'Хара – самый бессовестный лгун на всем свете.

– Ну... и что же он рассказал о вашей дочери?

Задавая вопрос, Роджер вдруг сообразил, что его коллеги с таким вниманием следят за рассказом Донована, что, если бы тому опять вздумалось попытаться броситься наутек, они бы не успели вовремя собраться и преградить ему дорогу.

Щеки ирландца покраснели от возмущения, а кулаки конвульсивно сжались.

– О'Хара, по его собственному признанию, отправил Мэри-Элин к какому-то врачу в районе Уайтчепела. Тот за большие деньги обещал избавить ее от ребенка... С каким бы удовольствием я придушил этого подонка, если бы только мог до него добраться в тот момент!

– Да... только вместо этого вы предпочли раскроить ему череп!

– Нет, сэр. Во время драки я улизнул в чулан, и потом мне стоило немалых трудов оттуда выбраться. О'Хара и его гость снова принялись колошматить друг друга, потом раздался долгий стон, и все смолкло. Тут я малость перепугался, тем более что в моем чулане было темно, как в гробу, и мне никак не удавалось выйти.

Донован, тупо уставившись в одну точку, машинально вытер вспотевший лоб. В комнате наступила напряженная тишина. Молчание снова прервал Роджер.

– А что еще вы слышали? – вкрадчиво осведомился он.

– Чуть позже начался жуткий грохот.

– Вам не показалось, что там несколько человек? Может, до вас доносились обрывки разговора?

– Нет. Я решил, что парень, который дрался с О'Харой, устроил весь этот тарарам один. Не знаю, сколько времени прошло, прежде чем снова все стихло. Кто-то прошел мимо моего укрытия, потом хлопнула входная дверь.

– А дальше?

– Я пытался открыть замок чулана, сэр, но когда он наконец поддался, в коридоре кто-то был. Я понял, что сейчас выходить опасно, и стал ждать удобного случая. Остальное вы знаете.

Роджер тяжело вздохнул.

– Да, остальное мне известно, – сказал он. – Кстати, почему вы приехали в Англию с револьвером, Донован?

– Чтоб защищаться, если на меня нападут, черт возьми!

– А кто мог на вас напасть?

– Меня предупредили, что Лондон так и кишит всякими бандитами. И, судя по тому, что со мной произошло, совет был хорош.

– Не верю. Вы прихватили оружие совсем с другой целью...

Не успел Роджер договорить, как Донован нагнулся и, отшвырнув попытавшегося было преградить ему дорогу полицейского, стремглав бросился к двери.

Роджер дернулся, и Донован, видимо, ожидая прямого нападения, бросился на него. Но суперинтендант ловко скользнул в сторону и поставил ему подножку. Ирландец во весь рост растянулся на полу. Петерсон схватил его за шиворот и, вывернув руку, заставил подняться на ноги. Захват дзюдо явно не понравился Доновану, и, морщась от боли, он безропотно позволил надеть на себя наручники. И снова стал выглядеть кротким и смиренным, будто ничего не произошло.