Убрать Слепого - [10]

Телохранитель предупредительно открыл перед полковником дверцу «ягуара», с легким удивлением окинув взглядом его потертый кожаный плащ и старомодную шляпу с узкими полями. Полковник нырнул в пахнущий дорогим одеколоном и хорошим табаком кожаный салон и опустился на сиденье рядом с хозяином автомобиля.

– Я полковник Караваев, – представился он.

– Знаю, дорогой, – сказал хозяин. – Видел твою фотографию. Азат Артакович я, слышал, э?

– Слышал, – кивнул полковник. – Наш общий знакомый отзывался о вас очень лестно.

– Не забыл, э? – усмехнулся хозяин. – Хороший парень, большие дела вместе делали.

– Что вас интересует? – спросил полковник.

– А что у тебя есть? Меня многое интересует.

– А у меня многое есть.

Он не лгал. Полковник Караваев в данный момент отвечал за списание и утилизацию имущества и вооружения расформированного два месяца назад мотострелкового полка, и потому у него действительно было множество вещей, которые могли всерьез заинтересовать такого солидного покупателя, как Азат Артакович. Краем уха полковник слышал, что этот толстый армянин сидит в Москве уже второй год и партиями скупает оружие и обмундирование прямо под носом у ФСБ, не боясь ни черта, ни дьявола. Что он делает со всем этим добром, полковник не знал и знать не хотел. Возможно, толстяк перепродавал его с большим наваром, а может быть, армяне втихую готовили какой-нибудь новый Карабах – это были их проблемы, полковника же в данный момент более всего интересовали деньги. Триста сорок второй мотострелковый был не первым подразделением, чьим имуществом занимался полковник Караваев, и ржавый «чемодан» вместе с кожаным плащом, купленным черт знает когда и никак не желавшим снашиваться, служил, конечно же, исключительно для отвода глаз – шиковать по эту сторону государственной границы полковник не собирался. Который уже год благополучно буксовавшая военная реформа пока что приносила ему стабильный доход, но он понимал, что это не может продолжаться вечно, и давно уже присматривал себе симпатичный особнячок где-нибудь в Бельгии или, чем черт не шутит, в самой Швейцарии. Дражайшая половина Анна Евгеньевна может отправляться ко всем чертям со своими платиновыми париками и карликовым пинчером, которого полковник уже лет пять страстно мечтал удавить голыми руками. Главное, не упустить момент, когда запахнет жареным, и без колебаний рвануть за бугор.

– Автоматы? – беря быка за рога, спросил Азат Артакович. Полковник кивнул.

– Гранатометы?

– Обязательно.

– Может быть, парочка БТР?

– Почему же парочка? – обиделся Караваев. – Это танков у меня парочка, а бронетранспортеров штук двадцать наберется. Завернуть?

– Не спеши, дорогой, разберемся.

Азат Артакович пососал свою забытую сигару и обнаружил, что та потухла. Услужливого водителя в кабине не было, полковник никакой инициативы в этом смысле не проявлял, и Азат Артакович, кряхтя, полез в карман за зажигалкой. Мимо «ягуара», осторожно притормаживая и забирая вправо, проехал грязный, от колес до крыши облепленный серым снегом фордовский грузовой микроавтобус с неразличимыми номерами. Этот курятник на колесах не нашел ничего лучшего, как припарковаться прямо перед «ягуаром», начисто заслонив обзор своей замызганной кормой.

Бдительный телохранитель шагнул вперед, наперерез вылезшему из кабины водителю «форда», который, зябко ежась и пряча кисти рук под расстегнутой джинсовой курткой на овечьем меху, торопливо ковылял к заднему борту своего «курятника» на разъезжающихся по гололеду ногах, Добравшись до заднего борта, он вдруг поскользнулся, потерял равновесие и, чтобы удержаться на ногах, схватился рукой за капот «ягуара». Другая его рука оставалась под курткой. На лицо его свешивались пряди длинных, до самых плеч, грязноватых светлых волос, а из-под длинных подковообразных усов небрежно свисала наполовину выкуренная сигарета. Азату Артаковичу показалось, что он разглядел на лице этого хиппи-переростка длинный, во всю левую щеку, извилистый шрам, но в следующую секунду ему стало не до шрамов, потому что события начали развиваться с фантастической скоростью.

Телохранитель устремился к нарушителю спокойствия, подняв в предупредительном жесте левую руку, а правую снова запустив в недра своего черного пальто, но вдруг тоже поскользнулся и навзничь рухнул на покрытый ледяной коркой асфальт. Азат Артакович с недоумением наблюдал за тем, как под его затылком растекается ярко-красная лужа, и только когда сидевший рядом Караваев, тихонько взвыв, лихорадочно зашарил трясущимися руками по дверце в поисках ручки, до него дошло, что происходит.

С противоположной стороны улицы бежал водитель «ягуара», на ходу пытаясь достать зацепившийся за что-то пистолет. Волосатый парень в джинсовой куртке уже открывал заднюю дверь своего фургона. Он оглянулся через плечо и небрежно вскинул руку с длинным револьвером, казавшимся еще длиннее из-за навинченного на ствол глушителя. Хлопнул выстрел, и водитель Азата Артаковича, свалившись на бегу, боком въехал по гололеду прямо под колеса проезжавшего мимо «мерседеса». «Мерседес» затормозил так резко, словно под колесами у него был сухой асфальт, а не сплошной каток, и его закружило в смертельном вальсе, основательно приложив боком к фонарному столбу.