Убийство в Пражском экспрессе - [50]

Глава 27 Последний акт

I

После звонка из Хеба от штабс-капитана Ветлугина Ардашев попросил телефонистку соединить его ещё с двумя абонентами. Разговоры длились недолго. «Ну вот и всё», — подумал Клим Пантелеевич и положил трубку на рычаг. В кабинет вошёл Войта.

— Доброе утро, шеф!

— Доброе утро, Вацлав! Присаживайтесь. Надо обсудить предстоящий день.

— А что нас ожидает?

— Арест большевистского агента, внедрившегося в масонское братство господина Кисловского.

— И как скоро?

— Выпьем кофе и поедем. Мария сейчас принесёт.

— Вам что-то о нём известно?

— Кое-что. Например, он курит сигареты «Nil».

— Неужто он настолько глуп, что оставил окурок?

— Ни в коей мере. Помните, в квартире Плечки я собрал в пепельнице почти сгоревшую спичку, окурок папиросы и её пепел?

Появилась секретарь. Она поставила две чашки кофе и, не проронив ни слова, удалилась.

— Да, но тогда, если я не ошибаюсь, там были папиросы «Memphis».

— Совершенно верно. На той папиросе не было чётких следов отпечатков пальцев. Это заставило задуматься. И даже на пепельнице и подлокотниках кресел папиллярные узоры принадлежали только покойному. На ручках дверей Плечки вообще ничего не удалось обнаружить. Значит, убийца их стёр, либо был в перчатках. Тогда очень странно, что он проявил такую небрежность и оставил окурок папиросы. Согласны?

— Бесспорно.

— Сгоревшая спичка свидетельствовала, что преступник прикурил папиросу именно здесь, но я заметил, что количество пепла было намного больше, чем оставляет обычная папироса. Пепел походил на сигаретный. Его вес соответствовал весу пепла от сигареты, которую курил злоумышленник. Я пришёл к выводу, что он принёс с собой чужой окурок от папиросы, а свой сигаретный окурок забрал с собой. Вернее, он не вынул его из мундштука.

— Откуда вы взяли, что он пользовался мундштуком?

— На дне и боках пепельницы не было явных следов тушения ни папиросы, ни сигареты. Следовательно, окурок потух в мундштуке. В пользу того, что убийца пользовался мундштуком говорит и тот факт, что пепла было больше, чем если бы сигарету курили без мундштука. Я проверил по весу.

— Допустим. А почему «Nil»? Почему не другие сигареты?

— Убийца сбил с мундштука пепел и вместе с ним в пепельницу попали частички табака, потому сигарета и потухла. Стоило немалых трудов исследовать его. И знаете, что я обнаружил кроме обычного табака?

— Даже не представляю.

— Канабис. В «Nil» содержится восемь процентов этого растения. Он придаёт турецкому табаку характерный восточный привкус.

— Откуда вы это узнали?

— Пришлось покопаться в журналах и газетах, содержащих рекламу «Nil».

— Помнится, на Иеронимова «15», в зале Кутасова, на спинке кресла вы нашли волосы…

— Четыре волосинки. Как я вам уже говорил, я исследовал сердцевину волос, пигментные клетки, края, корни и даже эпительный слой. Это позволило описать преступника как сильного мужчину средних лет с чёрными седеющими волосами, недавно коротко остриженным, со склонностью к лысению. Он носит пробор и укладывает волосы фиксатуаром.

— Но как вы это определили? — Войта раскрыл глаза от удивления.

— В сердцевине волоса имелись многочисленные пепельно-чёрные пигментные клетки. Острые срезанные края волос говорили о посещении парикмахера. Корни волос были сильно атрофированы, а в эпительном слое наблюдались небольшие бугорки потового происхождения, наподобие бородавок, это — признаки лысения. Более того, на всех волосинках лежит фиксатуарная помада. Стало быть, убийца фиксатуарит волосы. Скорее всего, для пробора.

— Но разве этого достаточно для предъявления обвинения?

— Конечно, нет. Но есть и другие доказательства. К тому же, я заманил его в ловушку.

Клим Пантелеевич сделал последний глоток кофе. Из ящика стола он вынул своего старого приятеля — 9-мм самозарядный браунинг модели 1903 года, в украшенном исполнении. Привычным движением Ардашев вытащил обойму, проверил патроны, и, вставив в пришитую к внутренней части брюк лямку, закрепил ствол специальной петлёй, накинутой на пуговицу.

— Едем, и не забудьте оружие.

— Я готов.

II

Пражское отделение организации «Центр действия» собралось в полном составе. Председательствовал Кисловский.

— Господа, прошу почтить вставанием нашего соратника Абрама Осиповича Кутасова. Светлая память… Прошу садиться.

Несомненно, его убийство — дело рук большевиков. Да, мы несём потери. Идёт война и враг жесток. Но мы не можем отступить. Иначе Россия на столетия, а может и дольше, окажется во тьме. Миллионы людей просто исчезнут. Красные уже сейчас ссылают в изобретённые ими концентрационные лагеря разные сословия: дворян, купцов, священников… Всех бывших представителей правовой системы государства они безжалостно уничтожают. Наша организация, в моём лице, получила серьёзный кредит в банке «Славия» в один миллион английских фунтов наличными. Поручителями, то есть фактическими донорами, являются многие наши друзья не только из Праги, но и из Лондона, Парижа и даже Североамериканских Штатов. Завтра утром из Хеба вылетит бомбовоз. Он доставит в Россию первый выпуск авиаторов, закончивших лётную школу, к основанию и работе которой мы приложили немало усилий. И миллион фунтов тоже полетит на «Голиафе». Для этого нужен сопровождающий. Нет никого сомнения в том, что это архиопасное мероприятие, поэтому никому из вас я не могу приказывать отправиться в полёт. Как мне объяснили, предстоит дополнительная посадка для дозаправки, а на земле, как, кстати, и в воздухе, всякое может произойти. И иметь при себе оружие просто необходимо. Его выдадут перед полётом. Но для успокоения скажу, что на борту будут так называемые парашюты — это новое изобретение, своеобразные матерчатые ранцы-зонты, позволяющие покинуть бомбовоз в случае опасности и долететь до земли в невредимом состоянии. Того из нас, кто полетит, обязательно проинструктируют, как этим «зонтом» пользоваться. Это всё, чем я могу утешить нашего посланника. А теперь самое главное: мы бросим жребий. Пусть сама судьба выберет того, кому предстоит оказаться в воздухе всего через несколько часов. Замечу, что из-за уже немолодого возраста я вычеркнул из списка лиц, допущенных к этой рулетке судьбы, нашего уважаемого профессора Алексея Степановича Лошакова и вашего покорного слугу. Вряд ли от нас будет толк, если придётся вступить в бой. Исключены так же Владимир Трифонович Рапальский — полномочный представитель Александра Васильевича Колчака в Чехословакии и редактор «Славянской зари» Пётр Фёдорович Ефимов. Им по роду своей деятельности нельзя перепоручить свои обязанности третьим лицам. Слишком ответственные посты. Автомобиль в Хеб под парами, да и чемодан с наличными уже готов. Ну что, приступим-с?