Убийство в переулке Альфонса Фосса - [13]

Петеру очень не хотелось задерживаться и болтать с мадам Жорж.

— Сегодня весь день нас опрашивали люди из полиции, — не прерывая разговора, секретарша сделала Петеру знак рукой, чтобы тот задержался. — Что? Гийом Сталь? Да, еще в субботу он посмотрел вашу квартиру… Конечно, месье! У меня все время открыт портал рынка недвижимости. Вы наш давний и надежный партнер! Как только я увидела ваше объявление, я тут же позвонила Гийому. Он у нас занимается подобными апартаментами…

Взглянув на стоящего в дверях Петера, мадам Жорж вдруг вскрикнула:

— Ах, нет, месье, я вспомнила! Гийом в тот момент не мог ответить, и я направила по адресу нашего стажера Петера Ивловича. Он толковый парень, все сделал как надо…

Петер прислушался.

— Не волнуйтесь, месье. Ваши апартаменты уже в нашей базе. Чудесная, чудесная квартира!

Зажав трубку рукой, она прошептала: «Петер, вам тут кое-что от шефа!»

— Очень, очень выгодное предложение! Мы обязательно найдем для вас достойных арендаторов, — продолжая щебетать, она указала на яркий конверт, лежащий на столе.

Взглянув на конверт, Петер оживился: неужели премия?

— У нас уже была одна претендентка на ваши апартаменты, но, к сожалению, сорвалось — внезапно покинула страну. Но вы не волнуйтесь, месье, мы обязательно… Что? Да… Она сама так сказала… Хорошо, месье, как только появятся новые, я вам тут же позвоню.

Мадам Жорж положила трубку и вздохнула.

— Кто это? — спросил Петер.

— Владелец дома 18 на Альфонса Фосса, наш давний компаньон. У него несколько домов в городе. Он давно сотрудничает с риелторскими агентствами. Очень, очень богатый человек, — добавила она, преисполненная уважением к солидному клиенту. — А это вам от босса, Петер! — произнесла мадам Жорж, улыбаясь и торжественно вручая Петеру конверт. — Господин Перментье сожалел, что не смог лично вручить его вам, как остальным сотрудникам…

— Ничего, я как-нибудь переживу… — проговорил Петер, заглядывая в конверт и расплываясь в улыбке. Премия в несколько сотен евро — это как раз то, что нужно.

Когда Петер вышел из офиса, было уже темно. Поднялся ветер, снег поземкой кружил по площади перед собором. Но на душе у Петера было тепло и радостно: его грел конверт, лежащий во внутреннем кармане куртки.

«А может, ну их всех! — подумал Петер, улыбаясь сам себе. — Пошли они со своими квартирами, трупами! Зря я лезу не в свое дело. Я — эмигрант, чужой человек в этой стране, и вся эта история может выйти мне боком. Скоро Рождество… Хорошо бы махнуть с Алисой на какой-нибудь остров в океане с пальмами и белым песком».

В глубине души Петер понимал, что все это только мечты, и он еще не скоро выпутается из истории, в которую оказался втянут по чьему-то злому умыслу. Но сейчас ему было хорошо, и он бодрой походкой зашагал к машине.

«Странно, что телефон молчит», — подумал он, открывая дверцу заледеневшего автомобиля. Он уже давно заметил, как только у него появлялись деньги, многочисленные друзья и подружки тут же начинали трезвонить с немедленными предложениями выпить или вернуть долг.

— Тихо! Не двигаться! — вдруг услышал Петер с заднего сиденья спокойный низкий голос с акцентом. В ту же секунду последовал неприятный металлический щелчок, знакомый Петеру по фильмам про шпионов, и что-то твердое и холодное ткнулось ему в затылок.

— Петер Ивлович?

— Да, — просипел Петер, не узнавая собственного голоса. Ему еще никогда в жизни не приставляли пистолет к затылку.

— Заводи машину, поехали, — скомандовал кто-то сзади.

Петер послушно завел двигатель. По сравнению с леденящим металлом, упирающимся в затылок, ручник в выстуженной машине показался ему горячим. Машина тронулась, и они медленно поехали по Пляс де Катедраль.

— Быстрее. Прямо. Теперь налево, — командовал мужчина. Его голос показался Петеру смутно знакомым. Вскоре они свернули на узкую длинную улочку, ведущую от центра к набережной. Начало улицы было вымощено булыжником, и машину стало трясти.

«При такой тряске пистолет, снятый с предохранителя, может самопроизвольно выстрелить, — подумал Петер. — Черт, мозги разлетятся по всему салону!»

Петер живо представил эту картину в духе Тарантино и почувствовал легкую тошноту.

— Ты работаешь у Перментье? — спросил человек сзади.

— Да, — ответил Петер и невольно взглянул в зеркальце наверху. Лица он не увидел — оно было скрыто низко надвинутой шляпой. Но Петеру хватило глаз. Темные, слегка прищуренные, они поблескивали в свете уличных огней и буравили Петера из темноты салона.

«Та-та-та-тааа. Та-та-та-тааа», — раздалось вдруг из кармана. Петер вздрогнул. Мобильный телефон завибрировал, засветился сквозь карман куртки, и низкие органные раскаты Баха зловеще и торжественно поплыли по салону. Несмотря на напряженное состояние, Петер не мог не отметить, что из всех мелодий, закаченных в телефон, эта была сейчас наиболее подходящей.

— Не трогать! Езжай дальше, — услышал он из-за спины.

Еще минуты две, показавшиеся бесконечными, Петер и человек на заднем сиденье терпеливо слушали реминорную прелюдию знаменитой токкаты. «Надеюсь, до фуги дело не дойдет», — подумал Петер. Никогда еще бывшие подружки не раздражали его так сильно.