Убийство в Эшли-Грин. Осторожно, яд! - [9]

Антония шумно втянула воздух.

– Он мне не брат, – сказала она. – Мне до смерти надоело исправлять эту ошибку. Он всего лишь единокровный!

– Прошу прощения. Видите ли, я только что приступил к этому делу, и вы должны извинить меня за то, что не знаю всех подробностей. Будьте добры, присядьте. Я узнал от инспектора Джерролда, что вчера вы приехали в Эшли-Грин поговорить с единокровным братом по личному вопросу. Это так?

– Да, – ответила Антония.

– И что сделали, когда подъехали к коттеджу?

Антония дала ему краткий отчет о своих действиях. Раза два он побуждал ее вопросами, а сидевший у двери констебль деловито стенографировал. Суперинтендант, в отличие от инспектора, совершенно не выказывал подозрительности, вопросы задавал так спокойно, понимающе, что настороженная скрытность Антонии вскоре исчезла. Когда он спросил, в хороших ли отношениях была она с Арнольдом Верекером, девушка с готовностью ответила:

– Нет, в очень скверных. Скрывать нет смысла, потому что все это знают. Мы оба были с ним в натянутых отношениях.

– Оба?

– Мой брат Кеннет и я. Мы живем вместе. Он художник.

– Понятно. Вы были не в ладах с единокровным братом по какой-то конкретной причине или вообще?

Девушка сморщила нос.

– Не по одной, по нескольким. Он был нашим опекуном – во всяком случае, перестал быть опекуном Кеннета, потому что ему перевалило за двадцать пять. Я жила вместе с Арнольдом до прошлого года, потом решила, что не могу больше этого выносить, и перебралась к Кеннету.

– Ваш бр… единокровный возражал против этого?

– Нет, ничуть, мы тогда ожесточенно поцапались из-за одного противного торговца, за которого он пытался выдать меня замуж, и он был очень рад от меня избавиться.

– И эта ссора продолжала длиться?

– Более или менее. Да, собственно, продолжала. Мы старались по возможности не видеться. Не скажу, что при случайных встречах мы не ссорились, только не из-за торговца, не из-за того, что я ушла с Итон-плейс, а по всяким случайным поводам.

Огоньки в глазах суперинтенданта стали ярче.

– Скажите, мисс Верекер, вы приехали в Эшли-Грин с намерением продолжить старую ссору или начать новую?

– Начать новую. О, да что я говорю! Вы заставили меня так сказать, я имела в виду совсем не это. Не вносите это в протокол.

– Не внесем, – успокоил Ханнасайд. – Но приехали вы потому, что были злы на него, так ведь?

– Я так сказала инспектору? – спросила Антония. Суперинтендант кивнул. – Ладно, тогда да.

– Почему вы были злы, мисс Верекер?

– Арнольд имел чудовищную наглость сказать, что я не выйду за человека, с которым помолвлена.

– Кто он? – спросил суперинтендант.

– Не понимаю, при чем тут это.

– Тони, твоя помолвка – секрет? – вмешался Джайлс Карррингтон.

– Нет, только…

– Тогда не глупи.

Она покраснела и опустила взгляд на свои руки.

– Его фамилия Мезурье, – сказала она. – Он работает в компании моего единокровного.

– И ваш единокровный против этой помолвки?

– Да, потому что он отвратительный сноб.

– Значит, он написал вам письмо, запрещающее эту помолвку.

– Да… То есть… Да.

Суперинтендант немного помолчал.

– Мисс Верекер, кажется, вы не особенно уверены в этом.

– Уверена. Написал.

– И вы, наверное, уничтожили письмо, так ведь? – спокойно сказал Ханнасайд.

Она вскинула голову и рассмеялась.

– Ловко. Как вы догадались?

– Зачем вы это сделали, мисс Верекер?

– Ну, главным образом из-за того, что такое письмо у кого угодно вызвало бы желание совершить убийство, и я решила, что так будет безопаснее, – нашла ответ Антония.

Суперинтендант задумчиво поглядел на нее, потом встал.

– Жаль, что вы его уничтожили, – сказал он. – Но пока не будем в это вдаваться.

– Вы арестуете меня?

Он улыбнулся:

– Не сейчас. Мистер Каррингтон, можно поговорить с вами несколько минут?

– Я могу ехать домой? – спросила с надеждой Антония.

– Разумеется, но сначала подпишите, пожалуйста, свои показания. Констебль сейчас подготовит их.

– Тони, где твоя машина? – произнес Джайлс. – Возле коттеджа? Подожди меня, я отвезу тебя к ней и накормлю ленчем.

– Слава богу, – сказала Антония. – Я только что обнаружила, что у меня при себе два с половиной пенса, да и бензин кончился.

– Совсем в твоем духе, Тони, – заметил Джайлс и последовал за суперинтендантом из комнаты.

Глава четвертая

Начальник участка уехал обедать, и в его кабинете никого не было. Ханнасайд закрыл дверь и сказал:

– Мистер Каррингтон, мне нужно просмотреть бумаги покойного. Сможете встретиться со мной в его доме завтра утром?

Джайлс кивнул:

– Конечно.

– А завещание…

– Хранится у меня.

– Буду вынужден попросить вас показать его мне.

– Протест был бы пустой тратой вашего времени и моих сил, так ведь? – с легкой усмешкой сказал Джайлс.

– Спасибо, – улыбнулся Ханнасайд. – Конечно, вы правы. – Он достал и раскрыл свой блокнот. – Насколько я понимаю, покойный был председателем и директором-распорядителем компании «Шен-Хиллз майн». Это верно?

– Да.

– Холостяк?

Джайлс присел на краешек стола.

– Да.

– Не могли бы назвать его ближайших родственников?

– Единокровные брат с сестрой, и только. – Он вынул сигарету и постучал ею о портсигар. – Арнольд Верекер был старшим сыном Джеффри Верекера от первой жены, сестры моего отца Мод. В прошлом декабре ему исполнилось сорок. От этого брака существовал еще один сын, Роджер, ему уже исполнилось бы тридцать восемь, будь он жив – но, слава богу, это не так. Гордостью семьи он не был. И когда много лет назад внезапно уехал, все облегченно вздохнули. Он отправился в Южную Америку и, по-моему, ввязался в какую-то революцию. В общем, вот уже около семи лет его нет в живых. Кеннет Верекер и его сестра Антония – дети от второго брака. Их мать умерла вскоре после рождения Антонии. Мой дядя умер месяца за два до Роджера, оставив Кеннета и Антонию под опекой Арнольда.