Убийство в Балларатском поезде - [6]

– Верно, мисс, это произошло в семь двадцать вечера. Охранник посмотрел на часы. Сколько времени, как вы считаете, ушло у вас на открывание окон?

– Минут десять. Мне показалось, что поезд остановился ненадолго, пока я этим занималась.

– Правильно, мисс, все совпадает. Остановка на три минуты, чтобы заправиться водой, – в семь пятнадцать.

– Я слышала какой-то удар, кажется, он донесся от головы поезда, но я к этому времени едва держалась на ногах.

– Я не сомневаюсь, что вы действовали абсолютно правильно, мисс Фишер. Если бы вы не разбили окно, весь вагон был бы отравлен; доктор утверждает, что дети умерли бы прежде, чем поезд доехал до Балларата. Ужасно! Да еще смерть госпожи Хендерсон.

– А не могла она выпасть из окна, как вы думаете?

– Она либо упала, либо ее вытолкнули, – хмуро сказал сержант. – А вот и кофе. Спасибо, госпожа Джонсон.

Госпожа Джонсон нехотя удалилась: не так-то часто в Баллане случалось нечто интересное. Сержант налил Фрине еще кофе.

– Что вы увидели, мисс, когда открывали двери в купе? – Полицейский достал блокнот и помусолил карандаш.

– В ближайшем к нам купе ехали господин и госпожа Коттон. Похоже, они потеряли сознание одновременно, поскольку мужчина обнимал жену, а та уткнулась лицом ему в грудь. Они были в полусне. Потом – госпожа Лили и ее ужасные дети. Она шевелилась и стонала, но дети лежали как мертвые… Какое неудачное сравнение, прошу меня простить! В первом купе окно было раскрыто. Госпожа Хендерсон исчезла, а мисс Хендерсон лежала на полу, лицо ее закрывала тряпка.

– Что на ней было надето?

– Юбка, блузка и шерстяная шаль. Рядом с ней лежала разбитая чашка, словно она выронила ее, когда падала. Запах хлороформа в этом крошечном помещении был очень сильным, мне так резало глаза, что я почти ничего не видела.

– И как же вы поступили, мисс?

– Я потянула за шнур стоп-крана, прибежали проводники и вынесли всех из вагона. А кстати, где поезд? Не могли же его оставить стоять на путях, ведь пришлось бы перекрыть железнодорожное сообщение.

– Нет, мисс, мы не перекрыли сообщение, тем более теперь, когда мы нашли тело. Поезд ушел на Балларат, но вагон первого класса остался здесь на запасном пути на случай, если мы найдем там какие-то улики. Вы не заметили, чтобы кто-то незнакомый ходил по поезду? После того как вы вернулись из вагона-ресторана?

– Я видела только довольно миловидного молодого проводника, все остальные были уже в возрасте.

– Молодой человек, мисс? Я видел всех проводников, среди них не было ни одного моложе сорока.

– Вы уверены?

Фрина ясно помнила весьма привлекательное молодое лицо под фуражкой: гладкое, без единой морщинки, загорелое, оно явно принадлежало человеку не старше двадцати двух-двадцати трех лет.

– Абсолютно, – подтвердил сержант. – Вы бы узнали его, если бы увидели снова, мисс?

– Думаю – да, – неуверенно произнесла Фрина. – Может быть. В любом случае начинайте искать привлекательного молодого блондина, сержант, думаю, он вполне может оказаться убийцей.

Глава вторая

В самом конце вагона кто-то ласково пропел:

– На ней надо написать:

«Хрупкая девочка! Не кантовать!»

Льюис Кэрролл «Алиса в Зазеркалье»

На остаток ночи дел больше не было, но нужно было набраться сил. Фрина свернулась клубком в кресле, а Дот пошла и прилегла на кровать. Время от времени мисс Хендерсон просыпалась, приходилось ее успокаивать, и она снова погружалась в сон. Когда в комнату начал просачиваться холодный предрассветный серый свет, Фрина проснулась.

Ей приснился плохой сон, и она была рада, что он оборвался. В череду событий, созданных ее расстроенным подсознанием, вплетался образ старухи – такой, какой она ее видела в последний раз: сломанные кости, вывихнутые голые пальцы…

– Кольца! – воскликнула Фрина и окончательно проснулась. – Слава Богу, этот кошмар кончился, я бы дольше не выдержала! Ее кольца! Все эти изумруды, они исчезли. Обязательно расскажу об этом миляге сержанту, но сначала надо принять ванну, позавтракать и найти какую-нибудь одежду. Интересно, сколько мы здесь пробудем? И как себя чувствует мисс Хендерсон?

Фрина склонилась над больной и увидела, что та крепко спит; на лице девушки, несмотря на ожоги, было спокойное и умиротворенное выражение. Дыхание ее было сильным и ровным. Скоро она узнает о смерти матери. Остается лишь надеяться, что сообщать эту новость придется не Фрине.

Мисс Фишер на цыпочках прошла в комнату, отведенную им с Дот, и обнаружила, что та встала, приготовила ванну, выложила одежду Фрины, а сама уже успела умыться и одеться.

Фрина с облегчением сбросила свой кремовый бархатный, отороченный лисьим мехом халат, стянула шелковую пижаму и погрузилась в пар, пропитанный ароматами любимого ею масла «Мечта кокетки».

Она тщательно вытерлась, словно пыталась жестким гостиничным полотенцем стереть с себя воспоминания о смерти, и, готовясь встретить холодный непогожий зимний день, надела черные брюки из тонкой шерсти, шелковую изумрудно-зеленую рубашку, вязаный джемпер с узором из забавных кошек и черную шляпку клоше. Затем натянула рыжие юфтевые ботинки и приготовила красное пальто свободного покроя с глубокими карманами.