Убийство Роджера Экройда - [38]

— Завтра, — резко сказала Флора. — Так вести себя нельзя, мама. Какова бы я ни была, я не предам своих друзей.

— Месье Пуаро, — обратилась к нему плачущим голосом миссис Экройд, — неужели вы ничего не скажете?

— Нечего говорить, — вмешался Блант. — Она поступает правильно. Я буду рядом с нею несмотря ни на что.

Флора протянула ему руку.

— Благодарю вас, майор Блант.

— Мадемуазель, — сказал Пуаро, — позвольте старику поздравить вас за ваше мужество и верность. И, надеюсь, вы меня правильно поймете, если я попрошу вас, и попрошу очень серьезно, отложить объявление, о котором вы здесь говорите, хотя бы на два дня.

Флора колебалась.

— Я прошу об этом в интересах Ральфа Пэтона, а равно и в ваших собственных интересах, мадемуазель. Вы хмуритесь. Вы не понимаете. Но я заверяю вас, что это так. Pas de blagues[13]. Доверьтесь мне и не мешайте.

Прежде, чем ответить, Флора немного подумала.

— Мне это не нравится, — сказала она наконец, — но я сделаю так, как вы говорите.

Она снова села за стол.

— А теперь, messieurs et mesdames[14], — быстро проговорил Пуаро, — я скажу вам то, что собирался сказать. Поймите одно: я намерен найти правду. Правда, какая бы уродливая она ни была, всегда интересна и привлекательна для того, кто ее ищет. Я уже в летах, мои силы, может быть, не те, что были раньше, — в этом месте он сделал паузу, явно ожидая возражений. — По всей вероятности, это мое последнее дело. Но Эркюль Пуаро не заканчивает своих дел провалом. Messiers et mesdames, я говорю вам: я намерен узнать все. И я все узнаю — вопреки всем вам.

Последние слова он произнес вызывающе, словно бросив их нам в лицо. Мне даже показалось, что все мы вздрогнули и откачнулись немного назад, за исключением одного Джоффри Реймонда, который был в хорошем настроении и невозмутим, как всегда.

— Как это понимать — вопреки всем нам? — спросил он, слегка вскинув брови.

— А вот как, месье. Каждый из вас, кто находится сейчас в этой комнате, что-нибудь от меня скрывает, — он поднял руку, чтобы успокоить послышавшийся робкий шум возмущения. — Да, да, я знаю, что говорю. Возможно, это «что-то» совсем незначительное, что, по вашему мнению, совершенно не относится к делу, но оно есть. У каждого из вас есть что скрывать. Ну что, я не прав?

Его взгляд, осуждающий и зовущий, переходил от одного к другому по кругу. Под этим взглядом каждый из нас потуплял свой. И я — тоже.

— Вот вы мне и ответили, — сказал Пуаро со странной усмешкой.

Он встал со своего места.

— Я обращаюсь ко всем вам. Скажите мне правду — всю правду.

Мы молчали.

— Никто не будет говорить? — он усмехнулся, как и прежде — c’est dommage[15], — сказал он и вышел.

Глава 13 Гусиное перо

Вечером после ужина по просьбе Пуаро я пошел к нему в дом. Каролина была явно недовольна. Она с удовольствием пошла бы со мной.

Пуаро встретил меня сердечно. Он поставил передо мной на маленький столик бутылку ирландского виски (которого я терпеть не могу), сифон с содовой и стакан. Сам он занялся приготовлением горячего шоколада. Как я узнал позже, это был его любимый напиток.

Он вежливо осведомился о моей сестре, которую, как он заявил, считает очень интересной женщиной.

— Боюсь, что вы внушаете ей мысли, вызывающие у нее непомерное самомнение, — сказал я сухо. — Вас интересует моя воскресная поездка?

Он подмигнул и засмеялся.

— Я всегда люблю нанимать экспертов, — заметил он невразумительно, но так и не объяснил этого своего замечания.

— Во всяком случае, вы собрали все местные сплетни, — сказал я, — выдуманные и невыдуманные.

— И много ценной информации, — добавил он спокойно.

— Например?..

Он покачал головой.

— А почему не сказали мне правды? — парировал он. — В таком месте, как это, все, что делал Ральф, должно быть известно. Если бы вашей сестре не случилось в тот день проходить лесом, его увидели бы другие.

— Разумеется, — ответил я сердито. — А как объяснить ваш интерес к моим больным?

Он снова подмигнул.

— Только к одному из них, доктор. Только к одному.

— К последнему? — рискнул спросить я.

— Я нахожу, что мисс Рассел как объект для изучения чрезвычайно интересна, — ответил он уклончиво.

— Вы согласны с моей сестрой и с миссис Экройд, что с ней что-то нечисто? — спросил я.

— Что? Как вы сказали — нечисто?

Я как можно понятнее объяснил ему значение этого слова.

— Они так говорят, да?

— Разве моя сестра не сказала вам об этом вчера?

— C’est possible[16].

— Без всякого основания, — заявил я.

— Les femmes[17], — обобщил Пуаро. — Они удивительны. Они случайно что-то придумывают и чудом оказываются правы. Ну, разумеется, не в буквальном смысле. Женщина подсознательно замечает тысячу мельчайших деталей, она даже не догадывается об этом. Все эти детали объединяются в ее же подсознании и в результате дают то, что принято называть интуицией. Я очень хорошо разбираюсь в психологии, и мне это все знакомо.

Он важно выпятил грудь и выглядел так нелепо, что я с трудом удержался, чтобы не рассмеяться. Потом он отхлебнул маленький глоточек своего шоколада и тщательно вытер усы.

— Я хотел бы услышать от вас, что вы думаете на самом деле обо всем этом.

Он поставил свою чашечку.