Убийство по-французски - [50]
— Ты, — буркнул Салет, глядя на закрывшего за собой дверь Жако поверх газеты. — Не видишь, я сейчас занят?
Слова звучали коротко и резко, но общий тон был вполне дружелюбным. Если и существовал в действительности полицейский, для которого у Салета могло найтись время, то это был Даниель Жако, сын человека, с которым он ходил под парусом столько раз, что и не сосчитать, человека, который не меньшее количество раз спасал его шкуру на воде и на берегу.
Жако налил себе кофе и прошел к столу Салета. Старик вновь углубился в чтение газеты.
— Почему бы тебе не налить себе кофе? — прорычал он.
— Уже, — ответил Жако и поставил чашку на стол Салета.
Взяв бинокль, он подошел к окну. Суденышки, сотни лодок, яхты, моторные катера, рыбачьи скифы, все привязанные к своим плотам — металлическим мостикам, выступающим, словно ребра, в акваторию Старого порта от Ке-де-Рив-Нёв на юге и от Ке-дю-Порт на севере. Со своего наблюдательного пункта над марсельским Старым портом Салет мог разглядеть даже угря, извивающегося на столе раздельщика рыбы на Ке-де-Бельж.
— Так чем я могу помочь, старший инспектор? — Салет бросил газету в стол и развернулся лицом к посетителю.
— Достаточно одного взгляда в твои записи, Старик, больше ничего. — Жако положил бинокль на стол.
— Что тебя интересует на этот раз?
— Новоприбывшие за последнюю неделю. И любые значительные отходы в последние сорок восемь часов.
— Можешь не смотреть, — произнес Салет, заложив руки за голову и откинувшись назад, чтобы взглянуть на потолок, словно нужную Жако информацию можно было найти там. — Всего на сегодняшнее утро тридцать два судна, либо на якоре в порту, либо у Каренаж, судоремонтной платформы.
Каренаж, как знал Жако, это маленький причал для яхт прямо под зубчатыми башнями дворца Сен-Виктор и бойницами форта Сен-Николя. Старожилам известно, что это лучший причал. Не особо шумный, да и не нужно пересекать переполненную Ке-де-Рив-Нёв, чтобы добраться до чандлеров и ремонтных мастерских. Ниже шла лишь двухполосная окружная дорога, ведущая в портовый туннель и в непрерывное гудение трафика.
— А с отходами?
Салет покачал головой:
— С полудня в воскресенье ничего. «Реми» направился к Антибу. Об остальном уже доложено.
— Сколько из них стоят в Каренаж?
Капитан порта повернулся к компьютеру.
— Пять, — отозвался он.
— Я начну с них, — кивнул Жако. — Не распечатаешь ли мне список, если, конечно, это не помешает твоему рабочему графику?
Салет фыркнул:
— Для тебя, старший инспектор, я сделаю исключение.
Первые две яхты, которые посетил Жако на Каренаж, были привязаны кормой к плоту и имели французские команды. Их триколоры то развевались, то опадали на ветру. Все экипажи переписаны. На третьей проход на палубу был заперт, она не подавала признаков жизни. Четвертая, с названием порта приписки на транце «Тулон», выглядела так, словно никогда не выходила в море, или по крайней мере ни разу не заходила за линию, связывающую Марсель и порт своей приписки. Жако знал тип людей, владеющих судами вроде этого, которые редко способны на что-то, кроме открывания бутылок, приглашения друзей на борт ради выпивки. Интересно, эти паруса вообще когда-нибудь расчехляли? Скорее всего они повсюду ходят на моторе, а аккумуляторы держат для холодильника и винного погребка.
Но последнее судно, указанное в каренажском списке Салета и стоявшее дальше по причалу, выглядело так, словно перенесло ураган. На нем был страшный беспорядок. Паруса кое-как обернуты вокруг мачты, палуба завалена неаккуратно сложенными веревками, по ватерлинии болталась бахрома водорослей, закручивающихся на солнце, а на штурвале сушилась одежда. Жако обратил внимание, что среди маек и обрезанных джинсов там висело и бикини. На транце красовалось название яхты «Анемона», а также был выписан порт приписки — БВО, Британские Виргинские острова.
— Есть кто-нибудь? — крикнул Жако, постучав ногой по стойке леера.
Под палубой послышался какой-то шорох. Что-то упало, зазвенело стекло — кружка или тарелка, — и послышалось приглушенное: «Черт!» Через секунду из люка камбуза показалась голова, волосы взъерошены, лицо темно от загара.
Жако подумал, что мужчине, видимо, лет тридцать пять. Массивные морские часы, на шее и правом запястье виднелась тесемка, цвет ее давно уже не определялся. Он почесал голову, попытался пригладить шапку светлых вьющихся волос и страдальчески скосил глаза на Жако. Он выглядел так, словно только что проснулся после ночного загула на Ке-де-Рив-Нёв. Жако понимал, как тот себя чувствует.
— Да? — спросил мужчина, в свою очередь, испытующе поглядев на Жако.
— Старший инспектор Жако.
Мужчина внимательно посмотрел на жетон, кивнул и вылез на палубу. Босой, в синих хлопчатобумажных шортах, плечи обильно обсыпаны веснушками, грудь, руки и ноги — сплошные мышцы. Он выглядел так, словно долгое время находился в море.
— Говорите по-английски? — спросил молодой человек, обойдя штурвал и усаживаясь в рубке.
Жако кивнул:
— Если нужно.
— Тогда идите сюда. Хотите пива? Кофе?
— Ничего, спасибо.
— Итак, чем могу служить? — спросил англичанин, протирая глаза и зевая.
Мэпллэйр – тихий городок, где странности – лишь часть обыденности. Здесь шоссе поедает машины, болотные огни могут спросить, как пройти в библиотеку, а призрачные кошки гоняются за бабочками. Люди и газеты забывают то, чего забывать не стоит. Нелюди, явившиеся из ниоткуда, прячутся в толпе. А смерть непохожа на смерть. С моста в реку падает девушка. Невредимая, она возвращается домой, но отныне умирает каждый день, раз за разом, едва кто-то загадает желание. По одним с ней улицам ходит серый мальчик. Он потерял свое прошлое, и его неумолимо стирают из Мироздания.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Лучшие подруги – богатая и бедная, Лавиния и Луиза. У Лавинии есть все: деньги, популярность, поклонники. У Луизы – ничего, кроме жажды все получить… и не важно, какую цену придется заплатить за успех. Но очень скоро Лавиния потеряет самое дорогое, что есть у человека, – жизнь. А Луиза сделает все, чтобы она продолжала жить и дальше – в глянцевой реальности Интернета, с его обманчивым правдоподобием социальных сетей и мобильных приложений. Но сколько может длиться такой обман? Как долго Луизе удастся жить двойной жизнью – виртуальной жизнью подруги и собственной, в которой она постепенно занимает место Лавинии во всем, даже в сердце ее любимого? И что случится, когда кто-то начнет задавать вопросы: куда и, главное, ПОЧЕМУ исчезла одна из самых блестящих светских львиц Нью-Йорка – города, который не спит никогда?..
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
С детства Лиза Кот была не такой, как все: её болезнь – гиперамнезия – делала девочку уникальной. Лиза отчетливо помнила каждый день своей жизни. Но вскоре эта способность стала проклятьем. Слишком много в голове Лизы ужасных воспоминаний, слишком много боли она пережила, слишком много видела зла. Но даже ее сверхмозг не может дать ответа, как все изменить…