Убийство по-французски - [46]
Но Винтру не знал о позднем посетителе де Котиньи. Винтру не видел пленку. И Винтру никак не мог оценить, какое оказано мощное давление. Ни Винтру, ни кому-либо другому и не придется оценивать, если де Котиньи будет стоять на своем.
Конечно, он мог сходить в библиотеку и сам попросить планы. Но он чувствовал, что такой подход может показаться странным, может родить предположение о личной заинтересованности, даже о закулисной игре. И в любом случае поход в библиотеку, где неудачные предложения по планированию хранились в течение трех месяцев с момента подачи, — это не по чину председателю комитета планирования Марселя. Поэтому он приказал Винтру принести их ему вечером, когда все собираются домой. Все честно.
— Но он не получил даже условного одобрения, — пробормотал Винтру, раздумывая о том, что побудило де Котиньи вспомнить о бухтах и сколько времени ему потребуется, чтобы раздобыть в библиотеке планирования то, что нужно боссу.
Де Котиньи вздохнул, словно для него пускаться в разъяснения — чересчур. Но он все равно сделал это, как и запланировал, его взгляд по-прежнему был устремлен на сквер внизу.
— Мне был звонок из журнала. Какой-то американский журнал, — ответил он, словно это как-то подкрепляло его просьбу. — Сказали, что слышали кое-что о проекте по бухте Каланке, и попросили у меня информацию. Что-то связанное с пополняемыми запасами энергии... движение вперед, вроде того. Не помню детали, потому и решил просмотреть материалы. Я понимаю, что поздно, но когда пресса начинает задавать вопросы, лучше иметь для них кое-какие ответы...
Де Котиньи замолк. Это, конечно, ложь. Но правдоподобная.
— Почему бы вам просто не сказать им, что проект не проходной? В реальности так и есть. Это охраняемая территория. Возможно, в будущем — национальный парк.
При этих словах де Котиньи наконец повернулся от окна и снисходительно улыбнулся своему заместителю:
— Поль, ну в самом деле...
Это заставило Винтру покраснеть.
— И как вы думаете, что скажет мэр, если ему позвонят из журнала? — продолжал де Котиньи, отодвигая кресло и садясь. — И они наверняка это сделают, если не получат того, что им нужно от меня.
— Он вызовет вас. Де Котиньи кивнул:
— Правильно. Так почему бы нам не подготовиться? Кто знает, что будет?
Шагая по коридору от кабинета де Котиньи в сторону библиотеки планирования, Винтру решил, что наконец пришло время уходить в архитектурную фирму, которая предлагает ему работу в Авиньоне. Хорошая зарплата. Прекрасные перспективы. Получение доли, если все пойдет как надо. И никакой политики.
Винтру понимал, что никогда не постигнет правил функционирования местного правительства. Не то что де Котиньи.
33
Анэ Куври втирала в кожу увлажняющий крем, начиная от пальцев ног и заканчивая подбородком. Она сидела на краю ванны, работая над ступнями и икрами. Встала, чтобы обработать бедра, затем, повернувшись к зеркалу, принялась натирать живот и грудь, ощущая при этом незнакомое ранее чувство от того, что под пальцами набухали соски.
Каждый день в течение четырнадцати лет Анэ повторяла одну и ту же процедуру, сохраняя кожу гладкой как стекло. Раньше на Мартинике она использовала листья алоэ. Теперь это были «Шанель», или «Диор», или что-то еще, что приходило в голову купить ее клиентам. Запасов ей хватит на всю оставшуюся жизнь. Даже если завтра оставить свое занятие. Что вполне осуществимо, если все пойдет по плану. Пусть не завтра, то уж точно к концу месяца. Перспектива заставляла Анэ трепетать.
Втирая остатки крема между пальцами, Анэ раздвинула занавески и выглянула в сад. Алеппские сосны на склоне холма уже не стояли в полуденных озерцах тени. Теперь они отбрасывали косые темные полосы на ее лужайку. Было около шести, конец изнуряющего жарой марсельского дня, первого по-настоящему жаркого дня в этом году, когда солнечные лучи просто слепили город с белесого неба. Теперь наконец воздух, который словно потрескивал в полдень, становился нежнее.
Она отпустила занавеси, вышла в спальню, взяла с прикроватной тумбочки часы, которые он подарил. Он будет здесь через несколько минут, подумала Анэ. Всегда пунктуален. Точно через час после первого телефонного звонка. Вот и все, чем она располагала. Час. Если бывала свободна и отвечала на звонок. Это Анэ и сделала ровно пятьдесят три минуты назад. Поставила «Ролекс» немного позади прикроватной лампы, таким образом, чтобы видеть время без особых усилий.
Анэ подошла к гардеробу, нетерпеливо осмотрела одежду, затем повернулась к кровати. Слишком жарко для одежды, решила она. А какой смысл вообще, если одежда будет на ней ровно столько времени, сколько ему понадобится для того, чтобы налить себе выпивку?
Она наклонилась и подняла с кровати шелковое одеяло. Не то ли самое, что он подарил? Анэ подержала его, пытаясь припомнить, потом с уваженным кивком натянула на него пододеяльник, потянув за завязки. По крайней мере он щедрый любовник. Вся одежда, безделушки и маленькие удовольствия... Не то что некоторые... У туалетного столика она поправила воротник и брызнула духами на запястья, провела ими по шее и между грудей.
Молодая семья, идеальный быт, идеальные отношения. Сэм – идеал мужчины и мужа. Мерри – прекрасная мать и хозяйка. И восьмимесячный малыш Конор, ангелочек. Сейчас они живут в Швеции, в доме с цветущим садом… Мерри приглашает подругу детства по имени Фрэнк погостить у них какое-то время. Постепенно Сэм начинает проявлять к ней повышенное внимание, и это пугает молодую супругу. А вот Фрэнк замечает кое-что странное в отношении Мерри к сыну… С каждым новым днем, проведенным в семье, Фрэнк убеждается, что все, что она видит – иллюзия, маски, за которыми скрываются настоящие лица: жестокие, деспотичные и кошмарные.
Лучшие подруги – богатая и бедная, Лавиния и Луиза. У Лавинии есть все: деньги, популярность, поклонники. У Луизы – ничего, кроме жажды все получить… и не важно, какую цену придется заплатить за успех. Но очень скоро Лавиния потеряет самое дорогое, что есть у человека, – жизнь. А Луиза сделает все, чтобы она продолжала жить и дальше – в глянцевой реальности Интернета, с его обманчивым правдоподобием социальных сетей и мобильных приложений. Но сколько может длиться такой обман? Как долго Луизе удастся жить двойной жизнью – виртуальной жизнью подруги и собственной, в которой она постепенно занимает место Лавинии во всем, даже в сердце ее любимого? И что случится, когда кто-то начнет задавать вопросы: куда и, главное, ПОЧЕМУ исчезла одна из самых блестящих светских львиц Нью-Йорка – города, который не спит никогда?..
Кира Медведь провела два года в колонии за преступление, которого не совершала. Но сожалела девушка не о несправедливости суда, а лишь о том, что это убийство в действительности совершила не она. Кира сама должна была отомстить за себя! Но роковой выстрел сделала не она. Чудовищные воспоминания неотступно преследовали Киру. Она не представляла, как жить дальше, когда ее неожиданно выпустили на свободу. В мир, где у нее ничего не осталось.
В маленьком провинциальном городке Дерри много лет назад семерым подросткам пришлось столкнуться с кромешным ужасом – живым воплощением ада. Прошли годы… Подростки повзрослели, и ничто, казалось, не предвещало новой беды. Но кошмар прошлого вернулся, неведомая сила повлекла семерых друзей назад, в новую битву со Злом. Ибо в Дерри опять льется кровь и бесследно исчезают люди. Ибо вернулось порождение ночного кошмара, настолько невероятное, что даже не имеет имени…
С детства Лиза Кот была не такой, как все: её болезнь – гиперамнезия – делала девочку уникальной. Лиза отчетливо помнила каждый день своей жизни. Но вскоре эта способность стала проклятьем. Слишком много в голове Лизы ужасных воспоминаний, слишком много боли она пережила, слишком много видела зла. Но даже ее сверхмозг не может дать ответа, как все изменить…
Журналист Бен Вайднер зашел к своей новой знакомой и обнаружил, что она убита. Молодую женщину утопили в ванне на глазах ее семилетнего сына. На стене в ванной журналист прочел надпись: «Вас будут окружать мертвые» – предсказание, которое он услышал от ясновидящего. Бен сразу же попал под подозрение. Он отчаянно пытается доказать свою непричастность к страшному преступлению. Но тут происходит новое убийство, а улики опять указывают на Бена Вайднера…