Убийство по-французски - [35]

Он поднялся как раз в тот момент, когда Барзэ вернулся с одеялом.

К тому времени, когда спустя час они покинули «Аква-Сите», допросив в буфете для персонала Габриель Блано — бледное лицо, дрожащая между пальцами сигарета и полная окурков пепельница возле ее локтя — и попросив Тарру предоставить список сотрудников с именами и адресами, прибыли криминалисты и расположились лагерем.

Их было четверо, трое облачены в белые сапоги и застегнутые на молнию комбинезоны «Тивек», на одном — мокрый костюм для подводного плавания и аппарат для дыхания под водой. Прежде чем приступить к работе, один из них начал отщелкивать пленку, осторожно передвигаясь вокруг трупа, чтобы ничего не нарушить. Даже при дневном свете, обратил внимание Жако, он пользовался вспышкой. Жако увидит эти самые фотографии — в тот же день или на следующий — разложенными на его столе, потом пришпиленными к пробковой доске в помещении группы рядом с его кабинетом. Он будет видеть их каждый день, пока они не перестанут вызывать у него шок или пока дело не будет закрыто, а убийца найден. Большие глянцевые фотографии, на которых будут изображены мельчайшие детали.

Жако подошел к Клиссону, старшему криминалисту, деловитому мужчине небольшого роста, крепкого сложения, с копной рыжеватых волос. Они обменялись рукопожатиями. Как и его коллеги, Клиссон был в латексных перчатках, натянутых поверх рукавов. Его рука показалась гладкой, сухой и припудренной. И странно теплой.

— Ну? — Клиссон смотрел на тело, словно изучал яму на дороге. — Что думаешь? Номер три?

Клиссон руководил работой с Грез и Баллард, но ничего не знал о теле, извлеченном из озера в Салон-де-Витри.

— Очень похоже.

— Я дам тебе первичный отчет как можно скорее, — кивнул Клиссон. — Сегодня же. Может, завтра. За Валери сказать не могу.

— Расскажи мне что-нибудь, чего я не знаю, — отозвался Жако.

Валери был государственным патологоанатомом, человеком, который любил все делать не спеша, нравилось это уголовной полиции или нет. Иногда стоило подождать — ради мелочей, которые могли послужить раскрытию преступления.

— Быть может, в этот раз нам повезет больше, — вздохнул Клиссон. — Как знать.

Жако кивнул и оставил их. Сейчас начинается трудная монотонная работа — обычный криминологический процесс на месте преступления. Многие часы стояния над телом, здесь и в морге, осмотр лодки, песчаного дна водоема, пристани, окрестностей, фотографирование, снятие отпечатков. Но так как руководил всем Клиссон, Жако знал, что это будет тщательная работа. Этот человек не пропустит ничего, и он положит отчет на стол Жако тогда, когда обещал. Пока следы еще не остыли. Позже подоспеют более полные данные вскрытия — тогда он узнает о пронопразоне, получит подтверждение сексуального насилия.

А пока Жако увидел все, что ему было нужно. Больше здесь делать нечего.

Он кивнул Гасталю, и они зашагали к машине.

— Значит, считаешь, это опять твой парень? — спросил Гасталь.

— Скорее всего.

— Может быть, и несчастный случай. Утонула где-нибудь, а тело прибило сюда. Не исключено и самоубийство.

Жако забрался в машину и завел двигатель. Гасталь сел рядом, устраиваясь, подтянул штанины, потом привстал и поправил промежность.

— Готов? — спросил Жако.

За воротами «Аква-Сите» их ждала толпа репортеров. Жако удивило, как быстро они узнали о трупе. Кто-то из служащих «Аква-Сите» вызвал их сюда. Там была даже съемочная группа с канала ТФ1. Охранник отворил ворота, и Жако поехал вперед. Он надеялся проскочить, не сказав ни слова, но у Гасталя было другое мнение. Завидев камеру, он опустил стекло и высунулся из окна.

— Не могли бы вы рассказать о каких-нибудь деталях, инспектор? — спросила телерепортер, оценив свой шанс и нацелив на Гасталя микрофон. Стоящий рядом с ней оператор начал снимать.

Гасталь сделал важное лицо, поправил галстук.

— В данный момент трудно что-то сказать с уверенностью, — начал он, и его неопределенный ответ вызвал целый шквал вопросов у других припавших к его окну репортеров.

— Всего одно тело? — проорал один из задних рядов.

— Мужчина или женщина? — спросил другой.

— Она утонула?

— Это самоубийство?

— Убийство?

— Какое-нибудь оружие?

— Ее застрелили?

— Зарезали?

— Изнасиловали?

На каждый вопрос Гасталь дал соответствующий ответ, добавив: «Пока можно сказать, что никакой связи с другими телами, найденными в Салон-де-Витри и здесь, в Марселе, не обнаружено».

Жако не мог поверить своим ушам. Репортеры тоже. Они собрались воспользоваться проколом, но Жако нажал на педаль.

— Салон-де-Витри? — спросил первый, стараясь не отстать от машины.

— Марсель?

— Какие тела?

— Кто?

— Когда?

26

Сидя за хрупким бюро, которое когда-то принадлежало ее бабке, мадам Селестин Баске положила телефонную трубку и сделала запись в дневнике. Воскресенье. Обед с семейством Фазилло и затем несколько конов пикета. Будет забавно. Такая приятная пара, такие хорошие друзья. Но придется быть начеку. Эта Шанталь ужасно жульничает. Да и муж у нее не лучше.

Закончив писать, Селестин завернула колпачок на ручке и подумала, составит ли Поль ей компанию. Но покачала головой, словно ответ был для нее очевиден. Вечер за картами? Даже нечего надеяться. Мужа это вообще не интересует. Прежде рак на горе свистнет. Потому-то она предварительно и предупредила Шанталь, что скорее всего он будет занят и не сможет участвовать.