Убийство на Знаменской - [29]

— Да, брат, кругами мы с тобой ходим. Что вместе, что порознь — один черт… — засмеялся он.

— Вот уж и не говори! — в тон ему поддакнул Агафон. — Ну, я-то, как ты понимаешь, тросточку проследил, а вот тебя какая нелёгкая принесла?

Владислав взял напарника под локоть и вывел со двора на улицу — подальше от детей, игравших неподалёку.

— Я с толком поприсутствовал на обыске и с ещё большим толком побеседовал с управляющим, который приехал, узнав об убийстве Кузнецова. Контора управляющего находится в другом доме покойного, в том, что расположен у Поцелуева моста. Слова за слово, что да как? каков был хозяин? имел ли он врагов? А управляющий мне и рассказывает начистоту, что, дескать, Кузьма Фёдорович был далеко не промах, ради лишней копейки и авантюрами не брезговал.

— Так, так, интересно… — прищурился Иванов, — и что же это за авантюры?

— Обманывал жильцов. Порой весьма цинично. Дело в том, что согласно распоряжению Градоначальника домовладельцы должны в обязательном порядке проводить в дома водопровод и канализацию с установкой ватерклозетов. Конечно, дорогое удовольствие, но необходимое. И город под такую реконструкцию даже дает деньги на льготных условиях. Так вот, наш Кузьма Фёдорович водопровод и канализацию провести-то провёл, да вот только жильцам своих домов постоянно воду отключал, ссылаясь на неисправности городских магистралей.

— Что-то я не улавливаю сути махинации, — признался Иванов.

— Это вообще довольно распространенный среди известной части домовладельцев трюк: они заявляют, что дом после реконструкции, заламывают высокую арендную плату с нанимателей квартир, а на самом деле раздачу воды либо вообще не начинают, либо производят с постоянными перерывами. Деньги за недопоставку услуг домовладельцы жильцам, естественно, не возвращают. Люди по-прежнему покупают воду у водовозов, прислуга носит её ведрами на все этажи, а водопроводный кран выступает в роли этакого интерьерного украшения. Зато хозяин такого дома набивает себе мошну.

— Но ведь такое положение дел не может длиться вечно, обязательно начнутся жалобы и скандалы.

— Может, и ещё как! При умелой организации дела так можно протянуть не один месяц. Только представь себе, какие это барыши! У нашего Кузнецова тактика была следующая: он всю вину валил на приказчика, на его нерасторопность, неисполнение его, Кузнецова, распоряжений, на недоделки строителей, волокиту чиновников, словом, на всё, что только можно придумать в своё оправдание. Приказчик, разумеется, оправдывался и тоже находил посторонних виновных и в свою очередь кивал на хозяина. Получался замкнутый круг. И люди месяцами ожидали обещанных удобств. А сейчас, когда хозяина нет, приказчик струхнул, что новый владелец погонит его с места из-за постоянных жалоб жильцов, вот и оправдывается, как может, валит всё на Кузнецова. Хотя ему тоже от этого наглого мошенничества, как я думаю, немало перепало.

— Так, так, теперь я понял, — закивал Агафон Иванов. — У Кузнецова, стало быть, были многочисленные конфликты и враги, так?

— Не то слово! Однажды дело чуть даже не дошло до рукопашной. Один жилец всё ходил к управляющему, жаловался, требовал встречи с хозяином. Кузнецов, разумеется, встречаться не желал и от общения с жильцом всеми способами уклонялся. Тогда жилец этот пригрозил — дескать, не найдет для меня времени — подам жалобу в канцелярию градоначальника. Кузнецов на другой же день явился. Встреча их в конторе управляющего закончилась… ну, почти потасовкой.

— Это как? Один другому в ухо дал, что ли? — немало подивился Иванов.

— Управляющий находился в соседней комнате, а когда услышал крики и звук опрокидываемой мебели, вбежал к господам. Оказалось, успел вовремя: жилец этот и хозяин стояли друг против друга, как разъярённые быки. Оба были в ярости. У Кузнецова в руке хлыст — у него ведь был собственный выезд, и он любил сам экипажем управлять. А жилец этот, аж белый весь, губы подрагивают и глаза чернее тучи. Приказчик признался, что испугался этой сцены не на шутку, что-то стал быстро им говорить и они, вроде как, в присутствии свидетеля поостыли. Жилец сразу ушел, но пригрозил Кузнецову, дескать, вы ещё много об этом пожалеете.

— Ну, что ж, раз ты здесь, то думаю, я не ошибусь, если скажу, что жильцом, имевшим конфликт с покойным Кузнецовым, был господин Чижевский, Константин Владимирович. Угадал? — Иванов похлопал Гаевского по плечу, — И, судя по тому, что ты приехал именно сюда, на Измайловский проспект, ты уже знаешь, что этот самый господин Чижевский съехал с квартиры у Поцелуева моста и теперь обретается здесь.

Иванов обстоятельно рассказал напарнику о том, каким образом ему стал известен этот адрес.

— Что ж, Агафон, по-моему, всё у нас сошлось, — пробормотал Гаевский, выслушав напарника. — Остаются, конечно, кой-какие вопросы: например, я узнал, что этот Чижевский служит инженером на «Обуховском сталелитейном заводе». Хорошее место, приличный оклад. Но вот что занятно: в доме у Поцелуева моста он занимал дорогую квартиру в бельэтаже, а сюда переехал на третий этаж. С учетом района и того, что в этом доме нет новейших удобств, нынешняя его квартира на порядок дешевле предыдущей.